Приглашение к счастью
Шрифт:
Они одновременно достигли высшей точки, и Марту наполнило удивительное умиротворение. Она положила голову ему на плечо и закрыла глаза, чувствуя на груди его сильную руку. Она слышала его глубокое ровное дыхание, чувствовала жар его сильного тела и думала о том, как беззаветно она его любит.
Вскоре она заснула безмятежным сном.
Когда Марта проснулась, Джоша рядом не было. Она поняла это, даже не открывая глаз. Едва проснувшись, она ощутила холод одиночества, и на глазах ее выстудили
«Может быть, Джош в ванной?» — подумала Марта.
Но его не было и там. Она растерянно оглянулась. Ни одежды, ни записки, ни хоть какого-нибудь знака. Никаких следов. Как будто этой ночи не было вовсе.
Марта приняла душ и заказала кофе в номер. Тупо уставившись в стену, она глотала обжигающий горький напиток. На сегодня у Марты было назначено немало дел, но она никак не могла сосредоточиться.
Покончив с кофе, Марта достала из сумочки блокнот и просмотрела записи. Сегодня с утра ей предстоит встреча с редактором, которому она обещала репортаж об угольных копях. Затем нужно позвонить отцу и предупредить, что на выходные она приедет домой.
Потом — обед с приятельницей, Гертрудой Сандерс, которую Марта знала со времен жизни в Сохо. Эта мысль напомнила ей о Сохо и о том, как Джош однажды ни с того ни с сего приревновал ее к Стену, товарищу по дому. Тогда это показалось Марте смешным…
Марта приказала себе забыть о Джоше и снова углубилась в блокнот. После обеда она идет в больницу к Джеральду Баскину — пациентка, прооперированная вчера, согласилась на интервью. Это интервью Марта собирается записать на магнитофон и отдать журналисту, который напишет текст для очерка.
— Вы уверены, что завтра она будет готова к беседе? — спросила Марта после операции.
— Конечно, — широко улыбнулся Джеральд. — Почему бы и нет? Мои пациенты быстро поправляются.
Но это воспоминание снова вернуло ее к Джошу и к его монологу прошлым вечером — монологу, который она назвала бы почти исповедью. Если бы она могла записать слова Джоша на магнитофон и послушать еще раз! Марта была уверена, что смогла бы немало прочесть между строк. Однако большая часть его речи твердо запечатлелась в ее памяти: Марта могла бы дословно цитировать его слова.
Если бы он только не закончил этим ужасным замечанием: «Я прекрасно знаю, что ты заинтересуешься мной лишь в одном случае: если я начну бегать и прыгать…» — Марта смогла бы продолжить разговор. И, возможно, перед ними открылись бы новые горизонты…
Если бы он этого не сказал, они не занялись бы любовью. Одно вытекает из другого.
Что же дальше?
Марта взглянула на часы — и обрадовалась, что ей надо спешить на встречу с редактором. Сейчас она не могла думать больше ни о чем.
В течение этого дня Марта трижды звонила в отель, спрашивая, не было ли для нее сообщений. Она была уверена, что Джош позвонит.
Должен позвонить. Не может же он просто уйти
Но Джош не звонил.
Отправляясь в больницу на интервью с пациенткой доктора Баскина, Марта чувствовала, что нервы ее взвинчены до предела.
По счастью, беседа с пациенткой ее немного отвлекла. Женщина в кокетливой розовой пижаме, с накрашенными губами и тщательно причесанными волосами была оживлена и разговорчива. Трудно поверить, что всего сутки назад эта женщина лежала на операционном столе!
Словоохотливая пациентка подробно рассказывала Марте о своей травме и ее лечении. Все ее рассказы неизменно сводились к похвалам доктора Баскина. Автокатастрофа и последовавшие за ней месяцы страданий и томительной неопределенности теперь стали для этой женщины далеким прошлым.
Рассказ ее снова напомнил Марте о Джоше. Однако благодаря искусству Джеральда история этой женщины получила хороший конец. Она сможет свободно двигаться и путешествовать по всему миру…
Когда Марта вышла из палаты, к ней подошел Джеральд.
— Не хотите кофе? — предложил он.
— С удовольствием, — ответила Марта.
Он повел ее в кабинет, где уже кипела кофеварка. Разливая кофе по чашкам, Джеральд заметил:
— Я знаю, что потребляю слишком много кофеина, однако кофе меня подбадривает… особенно в это время дня.
— Меня тоже, — согласилась Марта. — Хотя, стоит мне выпить больше обычного, я начинаю нервничать.
— Мне кажется, — заметил Джеральд, — вчера вечером вы начинали нервничать всякий раз, как мы с Джин оставляли вас с Джошем вдвоем. И еще мне показалось, что, когда я танцевал с вами, он был от этого не в восторге.
— Он пылал праведным гневом, — саркастически ответила Марта и добавила: — Джерри, это долгая история.
— Связанная с кольцом на пальце?
— Да.
— И с Тони, с которым вы помолвлены?
— Да. Я знаю, это звучит совершенно безумно. Это и есть безумие. Я расскажу вам об этом… как-нибудь потом, — уклонилась она от ответа.
Джеральд улыбнулся:
— Вас понял, умолкаю.
— Спасибо. Я просто не готова говорить об этом сейчас.
— Тогда я задам другой вопрос, — предложил Джеральд. — Если ваша помолвка несерьезна и с Джошем Смитом вас ничто не связывает, может быть, поужинаете со мной, пока вы в городе?
— А Джин?
— Мы с ней просто друзья, — ответил Джеральд и снова улыбнулся: — Впрочем, это слово таит в себе бездну оттенков!
— Да, пожалуй. Джеральд, я с удовольствием поужинаю с вами. Если…
— Если я пообещаю оставаться для вас «просто другом»? — лукаво усмехнулся доктор Баскин.
Марта улыбнулась в ответ.
— Вот именно.
— Даю слово. Как насчет субботнего вечера?
— Отлично. В воскресенье я улетаю в Пенсильванию. Несколько дней меня не будет.
— Опять какой-нибудь фоторепортаж?