Пригоршня тьмы

Атеев Алексей Григорьевич

Шебалин пожал плечами.

– Именно это я и хочу выяснить. Потому и вернулся в Калинск.

– А по какой причине вы сразу не обратились в следственные органы?

– Почему же? Я беседовал с покойным Крюковым, но он дал мне от ворот поворот. Ты, мол, частный сыщик, вот и ищи сам.

– Ясно. Девочка найдена. Так чего же вам еще надо?

– Повторяю. Я хочу прояснить все перипетии этой истории до конца.

– Что вы собираетесь делать дальше?

– Встретиться с сестрой Амалии, ее, по-моему, зовут Фросей. Может, она что-то расскажет?

– Значит, пока уезжать из Калинска вы не намерены?

– Сегодня, во всяком случае, нет.

Но и назавтра планам Шебалина не суждено было сбыться.

Фрося как в воду канула. Он несколько раз приезжал к дому сестер, но в нем было по-прежнему пусто. Расспросы старушек, сидящих на лавочках возле многоэтажек, тоже ни к чему не привели. Фросю никто не видел уже дня три. Шебалин с первой же минуты пребывания в доме Угрюмовых подозревал, что не все в этой истории так просто. И эта уверенность с каждым часом крепла. Однако в милиции, куда он явился со своими соображениями, от него лишь отмахнулись.

– Найдется старуха, – сказал следователь, ведущий дело. – Я вообще не понимаю, чего вы так суетитесь?

Шебалин и сам толком не мог объяснить своей заинтересованности в этой истории. «Получается, все концы оборваны? – спрашивал он себя. – Выходит, что так. Можно уезжать. Старуха, сестра горбатой, скорее всего наткнулась на труп Амалии и со страху где-нибудь спряталась. Скажем, у одной из своих богомольных приятельниц. Или вовсе уехала из города. Например, к родне. Впрочем, не похоже. Глубоко верующий человек вряд ли оставит без погребения труп ближайшей родственницы. Конечно, сестру схоронят и без нее, однако не похоже, чтобы она не пришла проститься с ней. Значит, с Фросей тоже что-то случилось».

Он вспомнил, что санитарка в морге что-то такое сказала по поводу семейки Угрюмовых. А не попробовать ли еще раз поговорить с ней?

У морга сегодня было более оживленно. На машину грузили гроб. Рядом о чем-то вполголоса переговаривалась небольшая кучка людей. Шебалин обошел их, прошел в вестибюль и заглянул в служебную комнату. Здесь было пусто. Он открыл еще какую-то дверь и увидел, что его знакомый патологоанатом и обе санитарки заняты вскрытием очередного трупа.

На санитарках были длинные клеенчатые фартуки, забрызганные кровью, и Шебалин испытал мгновенный приступ тошноты. И снова вспомнилось детство. Лежащая на краю мостовой сбитая машиной собака. Брюхо ее было разорвано, наружу вываливались мутно-розовые внутренности. Собака еще дышала, и кишки мерно поднимались и опадали…

– Сюда нельзя, – подняв голову, сердито сказал патологоанатом Шебалину.

Санитарки же вообще не обратили на него внимания и продолжали свое занятие.

Шебалин вышел на улицу и закурил. Он стоял поодаль от группки людей, и до него доносились негромкие разговоры о процедуре похорон, памятнике и поминках. Настроение было препоганое.

«А может, плюнуть на все и уехать? – с тоской размышлял он. – Самое правильное решение!»

В этот момент на крыльцо вышла пожилая санитарка. Она была уже без фартука, но в резиновых перчатках.

– А, милок, опять ты! – дружелюбно сказала она, увидев Шебалина. – Дай-ка закурить.

Шебалин достал из пачки сигарету.

– Раскури, пожалуйста, и сунь мне в рот.

– Не боитесь заразы?

– Я-то? – Она захохотала. – Боялась, так здесь бы не работала. А вот уже тридцать лет режу, и ничего! Ты опять по мою душу?

– Вы в прошлый раз сказали какую-то фразу об отце Угрюмовых. Смысл ее я так и не понял…

– Фразу?.. – Она затянулась и пристально посмотрела на Шебалина. – Ну сказала сдуру.

– Если можно… – Он не договорил и вопросительно посмотрел на санитарку.

– Рассказать, что ли?

Он кивнул.

– А ведь и Амалия уже мертва.

– Да видела уже. В холодильнике лежит… Удавилась вроде? Не верится что-то. Такие сами не вешаются. Может, кто помог? А, следователь?

Шебалин пожал плечами.

– Многого

я рассказать тебе не могу, – неожиданно начала санитарка, – просто не знаю, но то, что их отец был колдуном, это точно.

– Колдуном? – В голосе Шебалина послышалось разочарование. Он ожидал чего угодно, только не этого. Ему сразу стало скучно.

– Думаешь, колдунов не бывает?

Шебалин неопределенно улыбнулся.

– Поверь мне, бывают. Именно таким колдуном был отец этих сестриц. Не буду говорить, откуда я это знаю. Но можешь мне поверить на слово.

– Неужели, проработав в морге, как вы говорите, тридцать лет, вы верите, что бывают колдуны?..

– Может быть, поэтому и говорю. – Женщина усмехнулась.

– А скажите, – сам себе удивляясь, спросил Шебалин, – может ли мертвый ожить?

– Ты про этого обожженного?

– Про него.

Она задумалась, и лицо ее сделалось отсутствующим и далеким.

– Не знаю, – наконец сказала она, – сама я не сталкивалась, но слыхала… Может и так статься. Кстати, по слухам, в таких делах был сведущ их отец.

– Сказано либо очень мало, либо очень много, – заявил Шебалин, – сплошные загадки, намеки…

– Да плюнь ты на все!

– Придется так и сделать.

Шебалин сел в свои «Жигули» и рванул по направлению к выезду из города.

Хватит. Хватит уже заниматься глупостями! Других дел хватает… Чего это он зациклился на этой странной истории? Мертвецы, колдуны… Вздор и еще раз вздор!

У бетонного монумента, изображающего нечто вроде вилки с идущей по низу надписью «Калинску – 250 лет», он притормозил. Начинало темнеть. Сквозь тучи пробивались закатные лучи, окрашивая их края в фантастические цвета. Закапал мелкий дождик. Шебалин включил «дворники» и рассеянно следил за их однообразными движениями. Что-то все-таки не давало покоя, мешало уехать просто так. Чувство незавершенности? Или что-то другое? Все-таки точка в этом деле не поставлена. «А что должно стать точкой? – задал он вопрос самому себе. – Только твердая уверенность, что Проши нет в живых. Именно! Твердая уверенность! Но как в этом убедиться? Очень просто. Потребовать произвести эксгумацию. Но ведь пошлют подальше! Он и так слишком примелькался. Будь он хотя бы штатным работником милиции, тогда было бы проще. А так – какой-то частный детектив… И слушать не будут. Во-первых, спросят, для какой цели? Факт смерти установлен? Установлен! В самой смерти нет криминала? Нет! Расписка в получении тела имеется? Имеется! Захоронение произведено? Произведено! Так чего вам еще надо? Ах, предполагаете, что тело в гробу отсутствует? Идите-ка вы, молодой человек!.. Кроме всего прочего, на то, чтобы пробить эксгумацию, уйдет не один день. Разрешение санэпидстанции, санкция прокуратуры… А не проще ли проверить самому? – мелькнула шальная мысль. – Место захоронения известно. Саперная лопатка в багажнике имеется. Конечно, придется повозиться. Зато, когда будет известен результат, точку можно будет поставить с полным основанием. Но ведь это незаконно, – возразил внутренний голос. – Осквернение могилы… В Уголовном кодексе имеется соответствующая статья… До трех лет…» Он все еще колебался. Стоит или не стоит? Сегодня пятница. Конец недели. Даже если он получит разрешение на эксгумацию, на это уйдет несколько дней. С другой стороны, подъехать к кладбищу в потемках. Быстренько раскопать могилу. Надо думать, что в поздний час там вряд ли кто бродит, а если и бродит, то вряд ли подымет шум. Решиться, что ли? – Он еще некоторое время взвешивал «за» и «против». Выходило, что могилу раскопать нужно. Во всяком случае, все сразу станет ясно. А если там нет никакого трупа, что тогда?! Он старался не думать о такой перспективе. Если допустить эту мысль, то все становится еще более запутанным. Итак – решено. Он развернулся и погнал машину назад в Калинск.