Приговор Лаки

Коллинз Джеки

Он очень хорошо понимал, что, пока идет процесс, ему необходимо будет присутствовать на каждом заседании и сидеть в первом ряду, на виду у всех. Стивен сам сказал Лаки, что все они – включая родителей Мэри Лу, которые до сих пор не могли оправиться от горя, – должны выступить единым фронтом, чтобы преступникам определили максимальное наказание. Это касалось даже маленькой Кариоки.

Хватит ли у него внутренних сил привести свою маленькую дочурку в суд, заставить ее заново пережить боль от потери? К счастью, Карри была еще слишком мала и

не могла постичь всего ужаса происшедшего, но что, если она в конце концов поймет? Особенно после того, как побывает на нескольких судебных заседаниях, где все происшедшее будет подробно разбираться и много раз пережевываться? А ведь Карри была смышленой девочкой, ей редко приходилось что-то объяснять дважды.

Разумеется, ее присутствие в зале суда тоже могло подтолкнуть присяжных к вынесению более строгого приговора, но Стивену очень не хотелось, чтобы девочка узнала ужасные обстоятельства гибели матери.

Но как избежать этого – он не знал.

Но это, к сожалению, было еще не все. Со смертью Мэри Лу жизнь Стивена стала пустой, серой, и он не мог забыться, хотя и завалил себя работой до такой степени, что, возвращаясь домой, без сил падал на кровать и немедленно засыпал. Никакая усталость не в силах была победить одиночества, которое он испытывал. Никто не делил с ним постель, никто не спорил из-за того, какую телепрограмму смотреть, никто не готовил ему сандвичи с тунцом, когда субботним вечером он собирался на бейсбольный матч. Никто, никто, никто…

Хуже всего было, однако, то, что Стивен просто не хотел никого видеть рядом с собой. Во всем мире не было женщины, которая могла заменить ему Мэри Лу.

– Я так рада, папа, так рада!.. – воскликнула Кариока Джейд, заглядывая к нему в ванную. Она уже была одета в свое самое красивое платьице, и Стивен улыбнулся дочери.

– Чему ты рада, зайчик? – спросил он.

– Я рада, что мы пойдем на вечеринку вместе, – объяснила Кариока. – И я буду твоей женщиной. – Она слегка наклонила головку набок и посмотрела на него снизу вверх, ее большие карие глаза так и светились любовью. – Можно я всегда буду твоей женщиной, папа?

– Конечно, – кивнул Стивен. – Ты и есть самая главная женщина в моей жизни.

– Знаешь что, – сказала Кариока задумчиво. – Я, пожалуй, останусь ночевать у Марии, можно?

– Конечно. Ведь вы уже давно не виделись, правда?

– Ужасно давно. – Кариока вздохнула. – Целых той дня. Она замечательная, папа. Мария мне как сестра.

– Она и есть твоя сестра, – сказал Стивен, откладывая бритву и смывая со щек остатки пены. – Вместе вам ничего не страшно.

– А Чичи обещала отвезти нас завтра в Диснейленд, – сообщила Кариока.

– Вот как? Это, должно быть, ужасно интересно. – Стивен потянулся за свежей рубашкой.

– Пап?..

– Что?

– А где сейчас мама?

Стивен вздрогнул. Впрочем, он ответил, стараясь, чтобы его голос звучал как можно спокойнее:

– Ты же знаешь, Карри. Нашу маму забрал к себе боженька. Теперь она спит у

него на облачной перинке и ждет нас.

– А у боженьки большая постель?

– Очень большая. И все его любимые детки спят на ней по ночам.

– А днем? Что они делают днем?

– Играют, едят мороженое или смотрят за теми, кто остался внизу. И если они видят, что кому-то стало грустно, они просят ангелов небесных, чтобы те спустились на землю и утешили их сыновей или дочек.

Нижняя губа Кариоки внезапно задрожала.

– А мама не может сама спуститься к нам? – спросила она. – Тогда бы она могла спать в твоей постельке.

– Я бы тоже этого хотел, но это вряд ли случится.

Боженька забрал нашу маму к себе, потому что она была очень хорошей и заслужила царствие небесное.

Ты же сама все знаешь, Карри, я тебе уже говорил.

Кариока глубоко вздохнула.

– Да, конечно, я знаю, – сказала она серьезно. – И все равно мне иногда бывает грустно, потому что я очень скучаю без мамы.

– И я тоже скучаю, – кивнул Стивен. – И все-все…

– Все-все… – повторила Кариока. – Все в мире, да, пап?

– Абсолютно все, – подтвердил Стивен. – А кто сегодня вечером будет самым красивым? – добавил он, решив переменить тему. – Ну-ка, скажи скорее!

– Я! Я! – Кариока заскакала на одной ножке и захихикала.

– А почему?

– Потому что сегодня я должна увидеться с Бриджит. Она тоже красивая.

– Но не такая красивая, как ты.

– Глупый папа, – сказала Кариока, сияя.

Стивен взглянул на часы и присвистнул.

– Надо пошевеливаться, – сказал он. – Нам еще нужно заехать в «Беверли-Хиллз-отель» за моим другом.

– За каким?

– За дядей Джерри, моим нью-йоркским компаньоном.

– А он привез мне подарок?

– Я буду очень удивлен, если он не привез, – серьезно ответил Стивен.

– Ладно, пап, только ты смотри не копайся, – строго сказала Кариока.

– Не буду, только дай мне сначала одеться.

– Одевайся, пожалуйста.

И Кариока выбежала из ванной.

– Я чувствую себя просто на седьмом небе! – воскликнула Лин, которая выглядела очень сексуально в узком и длинном шелковом платье от Версаче с глубоким асимметричным вырезом. Платье было цвета жженой охры, этот цвет был ей очень к лицу.

– В самом деле? – спросил Чарли Доллар, и брови его взлетели над темными очками.

– Ну да, – сказала Лин, беря его под руку и прижимаясь к нему всем телом. – Великий Чарли Доллар взял с собой на вечеринку меня, маленькую, никому не известную девчонку. Я польщена, честное слово, я просто в восторге!

– Куколка польщена, куколка в восторге, – пробормотал Чарли. – Я еле ноги переставляю, а она на седьмом небе! Хорошенькая парочка!

– Ты что, плохо себя чувствуешь? – всполошилась Лин, взволнованно вглядываясь в лицо Чарли. – Может быть, тебя тошнит?

– Только морально, – ответил Чарли, и у Лин немного отлегло от сердца.