Приговор
Шрифт:
— Это была агония.
Ее дыхание участилось, пока его щетина покалывала ее кожу. Не стесняясь, Клэр хотела такой природы мучений, которые только он мог дать. Выгнув ее спину, она обнажила грудь для его восхитительных пыток. Пока она была в состоянии говорить, она пробормотала: — Перед, перед этим, у меня есть просьба.
Его озорная улыбка заставила мускулы Клэр — те, что были глубоко внутри, к которым еще никто не прикасался — напрячься. Приподняв бровь, он усмехнулся: — Да? Думаю, мне это понравится. Это связано с черным атласом?
Борясь с плотским желанием,
— Нет. — Пытаясь сосредоточиться, она ответила: — Я хочу, чтобы ты пообещал мне, что никогда больше не бросишь меня и не будешь говорить о разводе. Я хочу жить долго и счастливо. Несмотря ни на что, я верю тебе и твоему слову. Если ты скажешь мне, что никогда не разведешься со мной и не станешь обсуждать это, я тебе поверю.
Пронзительность его баритона резонировала по всей их комнате и глубоко в ее душе, когда он заговорил между поцелуями ее обнаженной кожи.
— Ты, моё самое ценное, мой наркотик. Я так чертовски зависим. Я не могу соскочить с тебя. Я знаю, потому что я пытался — не для себя — но ради тебя. Я с треском провалился. Чем больше у меня есть ты — тем больше мне нужно. Я никогда не смогу насытиться. Если ты хочешь, чтобы я вернулся — в конце концов, это твоё поместье. Если ты позволишь мне вернуться, каждый день я постараюсь дать тебе точно то, что ты заслуживаешь. И я обещаю, что никогда больше не буду упоминать о разводе.
Клэр притянула его лицо к своему. Их поцелуй затянулся, в то время как его пальцы продолжали блуждать, с каждым движением спускаясь все ниже и ниже. Его обещание вернуло цвет ее миру — она была его, а он — ее. Ее ногти впились в его плечи, когда он дразнил и возбуждал ее тело своими дразнящими ласками. Разрушив чары, он честно посмотрел ей в глаза.
— Я так сильно хочу тебя, но мне нужно быть честным.
Ее мысли закружились от вариаций его признания.
Тони продолжил: — Я не могу обещать тебе «и жили они долго и счастливо».
У нее в горле образовался комок от страха того, какими будут его последующие слова.
— Не потому, что ты этого не заслужила, а потому, что я знаю себя, и, скорей всего, я все испорчу; тем не менее, я могу пообещать, что потрачу остаток своей жизни, пытаясь это сделать. Тебе этого достаточно?
Слезы облегчения хлынули из уголков ее изумрудных глаз. Она пленила его своим выражением принятия; однако именно ее слова заперли замок: — Тони, этого более чем достаточно.
Целуя его шею, она предложила: — Я обещаю, что никогда больше не уеду, чтобы оставить тебя, и никогда никого не буду слушать, не узнав правды от тебя… — Она сделала паузу, чтобы запечатлеть ещё больше лёгких поцелуев, — Но я буду ездить в разные места. — Клэр подождала. Когда он не стал спорить, она продолжила с улыбкой, — И мне будет легче путешествовать, зная, что Фил где-то рядом — тогда, когда ты не сможешь.
Одобряющая улыбка Тони осветила ее мир — его прикосновения разожгли тлеющую страсть на грани неконтролируемого лесного пожара.
— Я полагаю, мы заключили сделку.
С игривой улыбкой Клэр добавила: — А теперь, если ты не займёшься со мной любовью прямо сейчас, я вышвырну тебя из моей
— Боже, миссис Роулингс, неужели моя плата за жилье и дальше будет такой высокой?
Она пожала плечами.
— Я не знаю. У меня есть вся оставшаяся жизнь, чтобы придумывать новые идеи. А ты знаешь, я очень креативна и позволь предупредить тебя — платежи будут ошеломляющими — я надеюсь, что ты готов к этому.
Его темно-шоколадные глаза превратились в расплавленные омуты карего, поблёскивающие над его фирменной дьявольской усмешкой, когда он произнёс: — Я полагаю, что вы знаете, что я есть — и миссис Роулингс, я с нетерпением жду ваших испытаний. По-видимому, только вы можете решить, пройду ли я их.
Глаза Клэр затрепетали, в то время как ее тело задрожало в ожидании. Схватив его за плечи, она прошептала: — Не разочаровывай меня, а то будут последствия.
Эпилог
— Узы, которые связывают твою истинную семью, не есть узы крови, они основаны на уважении и радости, открываемых нами в жизни друг друга.
Ричард Бах
Аромат моря наполнял воздух, пока легкий ветерок нёс шум прибоя в большую гостиную. Улыбка Мадлен отражала настроение намечающегося события. Прошли годы с тех пор, как на острове было так много людей. Судя по блеску ее больших карих глаз, ее сердце было таким полным, как и дом. Малышка, которой она помогла появиться на свет, была красивой маленькой девочкой с большими карими глазами — мягкими, как замша и наполненными радостью, — совсем как у ее отца.
Клэр крепко держала сестру за руку, пока они обе смотрели, как Тони надевал жемчужное ожерелье бабушки на шею Николь.
— Посмотри, мамочка! Смотри, тётя Эм! Оно красивое? — Воскликнула Николь, пока она кружилась вокруг них, демонстрируя свой драгоценный подарок. Повернувшись обратно, она обняла своими маленькими ручками шею Тони.
— Спасибо, папочка!
Пока Тони качал их дочь, Клэр выпустила руку сестры и пошла по направлению к Николь. Поцеловав ту в щёчку, Клэр ответила: — Конечно, оно прекрасно, дорогая. Это ожерелье очень многое значит для мамы и папы.
На мгновенье взгляд Клэр упал на Тони, когда её изумрудные глаза блеснули от воспоминаний, которые были доступны только им двоим. Она продолжила: — Помни, оно только для особенных случаев. Много лет назад оно принадлежало бабушке тёти Эми и мамочки — твоей прабабушки.
— А разве сегодня особый случай? — спросила Николь.
— Конечно же, да. — Воскликнул Тони. — Сегодня твой третий день рождения. Я не думаю, что есть что-то более особенное, чем это!
Клэр наклонилась ближе, когда Тони обнял жену и крепко прижал их к дочери. Их групповые объятия привлекли внимание всех присутствующих: Джона, Эмили, Майкла, Брента, Кортни, Марианны, Калеба, Джулии, Мередит, Джерри, их детей, Мадлен и Френсиса. Несомненно, дом был полон, и так будет до конца Рождества.