Приговор
Шрифт:
Квентл вскрикнула в отчаянии. Данифай упала к ногам Квентл:
– Госпожа, вы уже были здесь? Вы были здесь раньше?
– Не знаю! – прокричала настоятельница Арак-Тинилита.
Она вырвала руку у Фарона и устремилась к Тзирику, покачиваясь, поскольку площадь под ногами ходила ходуном. Верховная жрица рывком развернула его спиной к фасаду храма, отрывая от благоговейного созерцания его бога, и ухватилась обеими руками за нагрудник его доспеха.
– Почему он творит такое?! – завопила она. – Что ты сделал, еретик?
Тзирик
– Ты не понимаешь, чему стала свидетельницей, жрица Ллос? – переспросил Тзирик. Он громко расхохотался. – Тебе выпала редкая удача присутствовать при уничтожении твоей богини, – Он стряхнул руки Квентл со своих доспехов и отступил на шаг. В голосе его звенело ликующее торжество. – Ты хочешь знать, что здесь происходит, обожательница Ллос? Я расскажу тебе. Господин В Маске собирается свергнуть Паучью Королеву и навсегда покончить с ее черной тиранией! Наш народ будет, наконец, свободен от ее тлетворного влияния, а вместе с ней исчезнете и ты, и подобные тебе паразиты.
– Ты не доживешь до этого! – в смертельной ярости прорычала Квентл.
Плеть сама вскочила ей в ладонь, и жрица начала отводить руку назад, готовясь стереть ликование с лица Тзирика. Прежде чем она успела хотя бы замахнуться, Вараун, стоящий на расстоянии полета стрелы спиной к компании и бьющий мечом по ширящейся трещине в каменном изображении, не оборачиваясь, взмахнул левой рукой. Из-под ног Квентл взметнулся столб кипящей черной магмы, с убийственной силой швырнув ее в воздух. Тзирик, находясь едва ли на расстоянии вытянутой руки, остался невредим, но все остальные кинулись врассыпную, чтобы избежать жгучих, дробящих скалы огромных круглых капель расплавленного камня.
Бог даже не сбился с ритма и продолжал наносить удар за ударом. Он бил снова и снова, а Квентл грянулась о камни площади, визжа от боли, поскольку капли инфернального камня пристали к ее телу, обжигая его. Вейлас и Рилд кинулись ей на помощь. Данифай вся сжалась, но не отводила взгляда от бога, продолжающего штурмовать храм.
Фарон оглядел эту картину и покачал головой.
– Это безумие, – пробормотал он.
Он сделал странный жест и исчез, телепортировавшись в какое-то иное, по-видимому, более безопасное место. Халисстра видела, как он покинул их, и еще мгновение смотрела ему вслед, пока очередной удар меча Варауна не швырнул ее наземь. Сдавшаяся, она так и осталась лежать, а рядом визжала и билась в истерике Квентл.
– Ага, – выдохнул Вараун. Бог отступил назад от лика, который рассекала теперь сверкающая зеленым рана от середины лба прямо через спинку носа и губы до ямки на подбородке. – Мать, тебе нечего сказать даже теперь? Ты так и умрешь в молчании?
Лик оставался бесстрастным, свирепый огонь в обращенных внутрь себя глазах не изменился, но снова с ужасающим треском словно разорвалась самое материя мироздания. В воздухе рядом с ликом появилась черная трещина, и из нее выступило еще одно божество.
Если Вараун был строен и невероятно изящен, то новый пришелец словно явился
– Прочь, Носящий Маску! – приказал богопаук скрежещущим надтреснутым голосом. – Тебе запрещено вторгаться сюда.
– Не смей вставать между мной и моей судьбой, Селветарм! – прорычал Вараун.
Чудовищный богопаук Селветарм не стал дольше ждать, он с молниеносной быстротой ринулся вперед, размахивая всеми шестью клинками. Такая сокрушительная атака сумела бы в считанные мгновения разметать уйму великанов.
Вараун развернулся, отскочил вбок и затанцевал под этим стальным вихрем, словно сам подставляясь под удары Селветарма вместо того, чтобы уклоняться от них, отбивая те, от которых не успевал увернуться, и нанося ответные со сверхъестественной грацией. Когда оружие богов встречалось друг с другом, землю сотрясали громовые раскаты.
Халисстра заставила себя сесть и смотрела, раскрыв от удивления рот. Возможно, она, оцепенев, бесконечно долго наблюдала эту картину, но к ней приблизился Рилд.
– Нужны твои исцеляющие песни, – прошептал он. – Квентл сильно обожжена.
По мнению Халисстры, это не имело значения.
Однако она с трудом поднялась и направилась к поверженной жрице. Квентл корчилась на земле, шипя сквозь зубы и безуспешно стараясь совладать с болью. Не обращая внимания на невероятный поединок двух богов, бушующий за спиной, Халисстра сосредоточилась на ранах Квентл и затянула неблагозвучный плач баэ'квешел. Она возложила руки на ожоги Квентл и принялась молиться, как могла, находя краткое успокоение в том, чтобы применить свои способности во имя конкретного и осязаемого дела. Квентл перестала метаться, а через мгновение открыла глаза. Халисстра, закончив заклинание, просто вновь опустилась на землю и уставилась на сражающихся богов.
– Что нам делать? – прошептала она. – И что мы можем сделать?
– Терпеть, – отозвался Рилд. Он взял ее руку в свою, закованную в железо, и посмотрел ей в глаза. – Ждать и наблюдать. Что-нибудь должно произойти.
Он снова отвернулся и тоже принялся смотреть на Варауна и Селветарма.
Вейлас поднялся от лежащей Квентл и направился к Тзирику, пригнувшись, чтобы сохранить равновесие.
– Тзирик! Что будет с этим местом, с нами, если Вараун победит Селветарма и разрушит лик? Можешь ты вытащить нас отсюда?
– Что будет с нами – не имеет значения, – ответил жрец.
– Для тебя, может, и не имеет, а для меня – еще какое, – проворчал Вейлас. – Неужели ты затащил нас сюда только для того, чтобы умереть, Тзирик?
– Это не я затащил вас сюда, наемник, а вы затащили меня, – ответил жрец, почти не обращая внимания на Вейласа. – Никто, кроме жриц Паучьей Королевы, не смог бы подойти так близко к ее храму, даже сам Господин В Маске. А насчет того, что будет, когда Вараун одолеет Селветарма, – увидим.