Приговорённые к Аду. Кровь ангела

Фетисов Иван Сергеевич

– Мой брат не обслуживает свиней, вроде тебя, – Белл невозмутимо улыбнулся. – Особенно таких, у которых тело и мозг непропорционально развиты.

– Что ты сказал?! – Неллиэль мгновенно позеленел и, сжав кулаки, двинулся на собеседника.

– Белл-Ориэль! – раздавшийся сверху голос Архангела, заставил обоих парней мгновенно замереть, и придержать свою ярость. Они обернулись. Наверху, у лестницы стоял Михаил и, неодобрительно сдвинув брови, наблюдал за происходящим. – Мне долго ещё дожидаться? Поторопись!

– Да, Великий, – послушно отозвался Белл, поднимаясь по лестнице мимо неохотно посторонившегося Неллиэля.

– Позже

договорим, – прошипел тот, когда блондин с ним поравнялся.

Белл даже бровью не повёл. Спокойно обойдя воина, он поспешил за Архангелом. Тот провёл его по длинному коридору и кивком указал на одну из дверей.

– Это жилой блок, – когда Белл вошёл в огромную комнату, заставленную кроватями по всему периметру, коротко пояснил Михаил. – Занимай свободную койку и полку в шкафу. Разложишь вещи и тут же отправляйся на полигон. Занятия уже начались, так что поторапливайся!

– Да, Великий.

– На поблажки не рассчитывай, – хмуро глядя, как Белл распаковывает вещи, вновь заговорил Архангел. – У тебя есть год, чтобы доказать, что ты хоть на что-то годен. Сможешь меня убедить – твоё счастье. Нет – отправлю на кухню убирать помои, где и останешься до конца вечности!

– Да, Великий, – спокойно кивнул блондин, заканчивая с вещами и направляясь обратно к дверям.

– И учти, – не дав ему пройти, Михаил повысил тон. – Уважения своих товарищей ты должен добиться сам. Мне нет дела до ваших разборок за пределами полигона. И я не буду особенно горевать, если на очередном построении не досчитаюсь кого-то из самонадеянных новичков. Если не сможешь постоять за себя здесь – тебе не место в Великом воинстве, ясно, Белл-Ориэль?

– Я всё понял, Великий, – голос Белла не дрогнул, однако взгляд заметно потемнел. – Можно только один вопрос?

– Спрашивай, – Архангел милостиво кивнул.

– А вы будете горевать, если вдруг недосчитаетесь тех, кого определили достойными занимать место в Великом воинстве?

Михаил застыл, потом побелел и покрылся пятнами.

– Что ты себе позволяешь?! – прошипел он, задрожав от гнева. – Уже возомнил себя героем, мальчишка?! Марш на занятия! И молись, чтобы с такой гордыней тебе повезло продержаться здесь хотя бы неделю!

***

Белл-Ориэль следовал за Михаилом к полигону, думая о том, что решение Архангела предоставить ему шанс стать воином вызвано отнюдь не желанием опробовать его способности, а вполне прагматичным решением избавиться от неудобного ученика. Кажется, Михаил даже не потрудился скрыть свои истинные мотивы, достаточно ясно дав понять, что устранить проблему в лице юноши можно вполне законно, не прибегая к более радикальным методам и не мучаясь после угрызениями совести. То, что Белл сможет постоять за себя и выжить в суровых казарменных условиях, даже не приходило Архангелу в голову. Именно поэтому вопрос юноши так вывел его из себя. Нет, Михаил явно не рассчитывал на возможность Белла выжить среди тех, чья доблесть и сила проверялись ежеминутно, и в чьём разуме билась только одна мысль – победить любой ценой.

Где-то в глубине души Белл понимал Михаила и даже оправдывал его действия тем, что Архангел радеет за благополучие этого мира, делая всё, чтобы обезопасить его от всяческих угроз. Хватило одной войны, в которой погибло более половины всех ангелов, чтобы сейчас легкомысленно относиться к

возможной опасности. А то, что они с Нигаром опасны – парень уже и сам начал догадываться. Достаточно вспомнить мёртвых птиц, и способности младшего перемещаться незамеченным на любые расстояния. Но самое плохое, что с недавних пор, Белл чувствовал и в себе настораживающие перемены. Не столь явные, как у брата, но не менее пугающие. Что-то могущественное и тёмное поднималось иногда из глубины сознания и требовало выхода, упрямо настаивая на праве явить себя миру. Белл сдерживал такие порывы изо всех сил, сражаясь с ними и с самим собой, но всё чаще проигрывал. Зло захлёстывало и не давало дышать, стараясь выплеснуться наружу и затопить собой всё вокруг. В таком состоянии парень больше не мог оставаться в хоре и находить успокоение в пении. Душа не отзывалась музыке, она рвалась в бой, хотела действий, чтобы утолить свою потребность в сражении.

Именно поэтому Белл сделал всё, чтобы убедить Сарниэля в том, что его голос больше не годится для вокальных партий. Когда хормейстер объявил юноше о решении Михаила перевести того в казарму, Белл-Ориэль едва сдержал победный вопль. Это было то, чего он хотел, и чего жаждала его душа! Теперь больше не придется прятать свои эмоции и носить постоянную маску благопристойности. Воины должны сражаться, должны побеждать, вызывать уважение и страх. И неважно, какой ценой они этого добиваются! Главное, что теперь Белл, наконец-то, узнает, на что он годен, и для чего пришёл в этот мир!..

С такими мыслями Белл и не заметил, как они дошагали до огромного полигона, где сын Михаила – Ориэль проводил разминку среди полусотни молодых бойцов. Раздетые по пояс, они сходились в рукопашном бою, стараясь одолеть соперника и свалить того в жидкую грязь, заполнявшую собой многочисленные ямы, устилавшие всю поверхность полигона.

Заметив Архангела, Ориэль сделал знак, и сражения тут же прекратились. Бойцы разошлись, оттирая налипшую грязь и отплёвываясь.

– Я привёл нового ученика, Ориэль, – Михаил подошёл к сыну и небрежно кивнул тому на Белла. – Пусть занимается наравне с другими и никаких поблажек, понял?

– Да, отец, – ангел кинул быстрый взгляд на брата, но покорно кивнул.

– Ты закончил разминку?

– Нет, ещё полчаса…

– Достаточно на сегодня, – перебил Михаил. – Иди, и займись другими делами. Я сам проведу сегодняшний урок.

Ориэль попрощался с отцом лёгким наклоном головы и послушно отправился в сторону казарм. Ему навстречу двигался Гавриил, который также намеревался посмотреть на тренировку воинов.

– Мне сказали, сегодня намечается очередное «избиение младенца»? – Гавриил подошёл к Архангелу, и бросил насмешливый взгляд на Белла. – И не жаль тебе его, Михаил?

– Белл-Ориэль претендует на роль великого воина, брат, – Архангел ухмыльнулся. – Его амбиции столь высоки, что я не мог отказать себе в удовольствии насладиться подобным шоу. Надеюсь, мальчишка порадует нас, и не свалится после первого же удара.

– С его строением лучше бы сразу забиться в какую-нибудь щель, а не ждать удара, – хмыкнул Гавриил. – Если конечно, он не надеется песнями уморить противника до смерти.

– Сейчас увидим, – Архангел перевёл взгляд на толпу воспитанников, и кивнул одному из них – самому худощавому и низкорослому. – Рафаэль, подойди!