Приговоренные к вечности. Часть 1. Остаться в живых
Шрифт:
— Что, уже? — спросила Юлька нервно.
— Уже, — старый райзе слабо улыбнулся. — Начнем с вас. Вас признали членами домена Эрлен, вам выдадут идентификаторы.
— И что это означает? — спросил Саша.
— Идентификатор — это удостоверение личности и финансовый счет, — пояснил Грейг. — Действителен на всех землях Ар Соль. На нем будет легенда, в которую вам надо поверить и выучить наизусть. Вы все еще в розыске, если не забыли.
— Забыли, — ухмыльнулся Румянцев, и Грейг бросил на него осуждающий взгляд.
— Ваши финансы —
— Я же говорил, все будет нормально! — хихикнул Румянцев. — Захотели бы, сразу пришили.
Нэсте подняла на Грейга затравленный взгляд.
— Месяц в шкуре, — коротко сказал тот.
Нэсте сдавленно охнула.
— Радуйся, что не год. Пойдем, я отведу тебя, — советник развернулся и направился к выходу.
Нэсте покорно поднялась из-за стола.
Саша, опередив ее, догнал Грейга уже у дверей.
— Неужели нельзя хоть как-то смягчить решение? Может быть, если подойти к нужным людям…или, может быть, к самой Эрлен…
— Эрлен и решала, — оборвал его Грейг. — Она хотела выслать ее на рудники в Кэммон Аре, но ей Кольер отсоветовал. Так что ты, моя дорогая, перед орденом Аспида теперь в неоплатном долгу. Ты идешь или мне принести ошейник?
— Но почему? Я же выполнила задание! — жалобно заскулила она.
— А также убила Пауков и привела с собой хвост, — раздраженно ответил Грейг. — След от тебя остался такой, что пол-Элезии стоит на ушах, а Ворон злобно рыщет в поисках нарушителей. Скажи спасибо, что он начал с Тайрема. Я б на его месте сразу бы подозревал нас, но он добросовестно проверяет все варианты. Но он доберется — он упрямый. Так что… Пошли.
Он крепко взял Нэсте за руку и вытащил в коридор.
— Хвост — это мы, — заявил Саша. — Какое же задание она выполняла?
— А что значит — «в шкуре»? — озадаченно спросила Юлька. — И «ошейник»?
Саша с Румянцевым переглянулись и пожали плечами.
— Я узнаю, — ответил Дмитрий.
****
Гостиная Эрлен больше располагала к праздному времяпровождению, чем к каким-либо деловым разговорам. Ужинали они вдвоем, Реваль почти перед самым советом сообщил, что прибыть не может — какие-то неотложные дела потребовали его присутствия в Эксере, при дворе Вагабра.
Эрлен вытянулась на оттоманке, как сытая кошка. Бокал вина она отставила в сторону, и Кольеру уже неоднократно приходилось наполнять его. С удовольствием он разглядывал ее вызывающе откровенный наряд, состоявший из узких полосок ткани на некоторых частях тела. Эрлен не впервые пыталась соблазнить его, и, хотя он по достоинству оценивал ее совершенную фигуру, выразительные черты лица, чувственные движения, что-то глубоко внутри его очень древней сущности оставалось равнодушным. Обычная женщина, капризная, прихотливая и жаждущая ласки, изредка принимающая
— Это правда, что Ширин была твоей любовницей? — мурлыкнула она, потягиваясь и одновременно глядя на него из-под густых, отливающих пеплом ресниц.
— О да, — Кольер улыбнулся. — Недолго, правда. И давно. Тогда она только что обрела ипостась. Это оказалось для нее потрясением…
— Неудивительно, что у тебя такие хорошие отношения… со смертью, — фыркнула она.
— С Некросом, — поправил он. — Не сказал бы, что она ко мне хорошо относится с тех пор. Я, видишь ли, несколько циничен в интимных вопросах.
Глаза Эрлен на мгновение потемнели, зрачки превратились в щелочки.
— Зато ты, я слышал, когда-то очень тесно дружила с Хэйгеном, — он вернул ей взгляд, вложив в него то, что было накоплено им почти за тысячелетие. Глаза ее расширились, помутнели, во взгляде, прикованном к его лицу, появилась беспомощная покорность жертвы, рука с длинными серебристыми ногтями, так похожими на когти хищницы, безвольно скользнула по груди, к незаметной застежке между чашечками. Он отвлекся на бокал с вином и Эрлен, очнувшись от наваждения, раздраженно рыкнула, показав заострившиеся клыки.
— С предыдущим воплощением Хэйгенов, — уточнила она сквозь зубы. — Я с ним не дружила, а… — тут она замолкла, а ее красивое лицо сделалось каменно-непроницаемым.
— Еще я слышал, что ты помогла Анту Хэйгену стать бывшим, — продолжил Кольер, вновь пытаясь поймать ее взгляд, но Эрлен старательно отворачивалась.
— Это была не только моя игра, — ответила она сердито. — И я ни капли не жалею об этом.
— Что ж, по крайней мере честно, — хмыкнул он.
— Давай вернемся к теме Свода, — попросила она. — Это гораздо важнее, чем кто и с кем когда-то спал.
— Не скажи, — Кольер наконец поймал ее взгляд и снова приковал ее глаза к своим. Их взгляд стал мягким и покорным, она вытянулась и изогнулась, чуть раздвинув стройные бедра, потом через силу зажмурилась, рыкнула, мотнула головой и с усилием, но вырвалась из его змеиной хватки. Облик ее стал стремительно меняться, еще несколько мгновений, и перед ним на оттоманке сидела огромная разозленная рысь. Хищно оскалив морду, она прошлась по гостиной, сшибла лапой его бокал и бутылку с вином, и, вернувшись на место, приняла человеческий облик. Обрывки одежды, слетевшие с нее во время преобразования, так и остались лежать на полу.
— Не зли меня больше, — сказала она резко. — Я не хочу проверять, кто из нас сильнее.
— Тогда оденься, — усмехнулся он.
Она медленно поднялась, бросила на него насмешливый взгляд и царственно удалилась из комнаты. Вернулась она уже в длинном, до щиколоток, яблочно-зеленом платье.
— Что ты помнишь о Своде? — спросила она, снова располагаясь на оттоманке.
Кольер откинулся на спинку кресла и вернул ей насмешливую полуулыбку.
— Все. Ну… почти все.
— Почти?