Приговоренный к призме
Шрифт:
Знаешь, в этом мире можно открыть множество удивительных вещей, если люди, пришедшие сюда, будут смотреть на него открытыми глазами, без предубеждения. Мы с тобой стали другими по воле случая, по необходимости, но ведь могут найтись и добровольцы, желающие поэкспериментировать на себе. Представь себе, как смогут помочь изувеченным людям врачи
Ассоциации, если они получат наши знания по медицине. Они и без этого творят чудеса.
Марта кивнула в сторону холма.
— Даже Интегратор, возможно, вылечится
Эван, глядя на нее, думал о том, как он смог бы справиться с такими обширными изменениями, какие вытерпела она.
— Ты так красива, когда философствуешь!
Она усмехнулась.
— Ты не просто дипломат. Ты слишком долго не видел женщин.
— Здесь всюду преобладает синий цвет. Почему это? — перевел разговор на другую тему Эван.
— В здешнем кремнии много меди. Наши предварительные исследования показали это. Если бы было больше хрома, здесь были бы красные деревья.
Очаровательно.
— Чепуха все это. Синий цвет — самый красивый, потому врачи и придали тебе этот цвет.
Это утверждение вызвало спор между синим Эже и черными воинами, явно не согласными с такой оценкой синего цвета. Постепенно в спор включились все, кроме библиотеки, безразличного к таким глупостям.
— Скажи, — тихо сказала Марта, когда спор немного утих, — ты похоронил кого-нибудь на станции?
— Нет, я был слишком занят, надо было выяснить, остался ли кто-нибудь в живых. Мы можем похоронить их, когда придем туда, если их останки сохранились.
— Я много думала о моем положении здесь, у меня было для этого время.
Когда мы свяжемся с компанией и объясним, что произошло, они захотят расширить станцию, пришлют новых людей. Им надо будет объяснить многое, предостеречь от ошибок. По понятным причинам мне нелегко будет вернуться к прежней жизни в Самстэде или еще где-то. Я бы хотела остаться здесь, если компания мне позволит.
— Мне кажется, ты ошибаешься в том, что не сможешь вернуться домой.
Именно там, в Самстэде тебе будет лучше. Ты будешь носить костюм, а правую половину лица можно будет закамуфлировать.
— Рано или поздно все узнают о моей внешности. Все будут пялиться на уродку.
— Тебя можно полностью закамуфлировать, ты будешь выглядеть как все.
И я собираюсь поступить так же. — Он похлопал себя по желудку.
— Может быть, я буду выглядеть, но не буду такой как все, Эван. С этим ничего не поделаешь. А все средства массовой информации будут охотиться за мной. Я не справлюсь с этим. Я застенчивая, Эван. Поэтому и выбрала такую профессию, как у меня сейчас. Я сторонюсь больших кампаний, мне лучше работать в лаборатории с двумя людьми, чем в офисе с сотнями.
Нет, я приняла решение неделю назад в лесу, я остаюсь здесь. Надеюсь, компания согласится. Кто еще сможет так легко работать в этом диком мире без
Эван заметил, что она неуверенно произнесла слово «кто-либо другой».
— Я уже не такая женщина, как остальные. Да и раньше была не такой, как все. Призма окончательно провела границу между мной и другими. — Они оба долго молчали. Наконец она улыбнулась. — Как домоседка я не особенно заботилась о своей одежде. Я не думаю много об украшениях, а теперь могу забыть их дома навсегда, мои украшения всегда при мне.
— Почему после того, как твои друзья вооружили тебя, ты не искала
Гумулу?
— По двум причинам. Я не была уверена, что застану его врасплох, если он находится за защитным периметром станции. И я не знала, как найти дорогу к станции без моего скафандра.
— Разве ты не могла ориентироваться по солнцу?
— Я не умею ориентироваться по солнцу. Кто же думает об этом, если скафандр делает все, в том числе показывает дорогу домой, если человек заблудился. В костюме невозможно заблудиться.
Эван согласился, вспомнив свое полное доверие к МВМ. Может быть, были времена, когда некоторые просвещенные жители Самстэда могли некоторое время находиться без скафандра. Стоит ли чересчур надеяться на технологию в нашей жизни? Эта мысль заслуживала внимания.
— Вы говорите о возвращении к вашей Ассоциативе, — раздался голос.
— Это мой друг Эже, — пояснил Эван.
— Лазурная Высокого Разума Поверхность С Пироксиновыми Древовидными
Включениями — если не возражаете. Но поскольку вы, люди, испытываете необъяснимую неприязнь к полным именам, можете называть меня тем словом, которое использовал мой товарищ.
— Очень рада познакомиться с вами, разведчик.
Эван выглядел немного озабоченным. — Знаешь, из их имен я способен выговорить только имя Эже. — Он посмотрел на друзей. — Библиотека, как зовут тебя?
— Называй меня «библиотекой», в противном случае тебе пришлось бы до вечера выслушивать мое полное имя. Когда мы передаем информацию между собой, то делаем это намного быстрее, чем вы можете себе вообразить.
— Если ты хочешь вернуться в свой лагерь, мы можем сделать это в любое время, — сообщил Эже Эвану.
— Как? Я без своего скафандра могу только ориентироваться по солнцу, и мы должны идти не спеша, чтобы не сбиться с пути. Чтобы дойти до станции, нам придется поплутать.
Эже издал отвратительный звук.
— Вам, возможно, да. Я функционирую иначе. Как вы думаете, почему меня называют разведчиком?
Эван улыбнулся.
— Ты помнишь все пути, по которым ходил?
— Разумеется, это моя работа.
— Если не возражаешь, мы пойдем с тобой, — сказал библиотека. — Мне еще многое надо изучить в людях.