Приграничное владение 2
Шрифт:
Хорошо, что погони нет и зверь никакой не вышел на них. Медведь там какой или стая волков например. Вот как он будет от стаи отбиваться? Мана пуста, ускориться он не сможет.
Он осмотрел свой арбалет, висящий у него на груди. Эх, жаль четыре стрелы всего осталось. Да и свалит ли он дикого медведя четырьмя стрелами? Максимум один болт успеет выпустить, а там придется лаэртовскими мечами отбиваться. Лаэрт говорит, они жуть какие острые, с кромкой-то режущей из мифрила. Насколько знал Саша из рассказов своих новых друзей, мифрил был сплавом. Что туда входило — держалось в тайне. По крайней мере, от людей. Не знаю, владеют ли секретом изготовления дроу, но эльфары и гномы вроде как изготавливали такой сплав. Он был
Саша посмотрел на лежащего в беспамятстве эльфа и подумал, что не правильно будет сейчас снимать с него мечи и навешивать на себя. Поймет еще не так, рубанет в горячке или заклинаньем каким шарахнет, да и неловко как-то без спросу. Ладно, придет в себя, тогда и спрошу разрешения. — Подумал Макаров.
Сколько мы уже от медвежьего ручья прошли? Пятнадцать километров, двадцать? А, может, больше? Медленно идем, хорошо хоть погони нет. А точно нет погони? — Пробежал меж лопаток холодок от такого предположения. — Сейчас столкнуться с несколькими орками он совсем не готов, с раненным-то Лаэртом. Да даже один, он уже не убежит далеко, мана почти пуста. Все силы уходят на восстановление организма от усталости.
Саша еще раз ополоснул в ручье лицо и, взяв бинокль, полез на ветвистое дерево. Как он заметил, местность ближе к предгорьям шла с небольшим подъемом, особенно последние пару километров и поэтому, залезши на дерево метров на пять над землей, он стал оглядывать в бинокль открывшуюся даль. Осматривал с десяток минут, но никакого движения на проплешинах и у ручьев не увидел. Может, по чаще идут, а, может, и нет никакой погони. Лаэрт говорил, что сами орки без своей гончей следопыты так себе. Ну дай-то бог, чтобы никого не было. Дальше сидеть на дереве он не видел смысла, только время терять. И он, спустившись вниз, еще раз, не удержавшись, полил голову водой из ручья и взялся вновь за жерди волокуши. Пора лошадка, пора, до темноты надо успеть!
Раз-два, раз-два. Шаг, еще шаг. Надо успеть до темноты. Вот уже солнце подошло вплотную к гребню Белых гор. Саша вытащил из кармана насквозь пропитанный солью платок и попытался утереть заливающий глаза пот, но только размазал его по лицу. Пот уже не жег солью, как первые часы. Наверно, вся соль вышла из организма, — подумал он. — Шаг, еще шаг. Раз-два, раз-два. Блин, как же болит поясница! Интересно, тут, как и в его мире, солнце встает на востоке, а садится на западе. Так во всех мирах? Или миров только два и есть? Тогда куда ушли древние троры? Елки, как хочется снять берцы и стянуть с ног липкие, мокрые от пота носки. А лучше вообще скинуть одежду и выкупаться в небольшом озерце, таком, какое попалось ему некоторое время назад. Но времени нет, он должен дотянуть беспамятного Лаэрта до места стоянки и дойти сам. Сегодня, до темноты.
—Шаг, еще шаг. Упираемся каблуками и поднимаем в очередную горку волокуши с раненым. Раз-два, еще шаг. Казалось, икры на ногах вспухли и их что-то нестерпимо жгло огнем изнутри, разрывая мышцы. Но сейчас тратить крохи магической энергии, той, что удавалось аккумулировать в организм прямо во время движения, непростительная роскошь. Вся энергия идет на возможность двигаться самому и тянуть волокуши с раненым дроу. Черт бы побрал этого Лаэрта, черт бы побрал меня, согласившегося на эту развлекательную поездочку. Черт бы побрал молодого и старого лэра, что подбили меня на эту авантюру. Черт бы всех побрал вместе с их золотыми шпорами и того шамана, что заговорил отравленные стрелы. Плечи, блин, как болят руки и плечи! Кажется, еще шаг и руки просто оторвутся. Пресный, совершенно не соленый, пот заливает глаза. Шаг, еще шаг!
—Что там говорил Лаэрт? Большой дуб на холме? Вот ориентир, там и стоянка с навесами и выложенным камнями кострищем. Да где же этот чертов дуб?!
Солнечный диск
Солнце полностью скрылось за горами и сразу же накатила темнота, как это бывает на юге его родины. Но хорошо, что луны давали достаточно света, чтобы не сбиться с пути. Правда, идти стало жутковато, то тут ветка хрустнет, то там куст вздрогнет. Все это действовало вымотавшемуся донельзя Макарову на нервы. Да еще и тени и силуэты в призрачно-зеленом свете брата и сестры играли с его воображением злые шутки. Он то и дело трогал взведенный арбалет, но продолжал тянуть волокуши, лишь изредка останавливаясь и прислушиваясь после шороха и хруста в лесу. Ветра тоже не было, деревья не шумели и каждый звук разносился далеко в лесной чаще. Впрочем, уже начались предгорья и лес шел не сплошным ковром, а скорее перелесками, открывая большие поляны, залитые магическим зеленоватым светом. Один раз Саша даже рухнул в траву, на открывшейся поляне ему почудился силуэт высокого человека с развесистыми рогами. Саша упал и стал вглядываться в то место, где только что видел стоявшего человека.
—Верно, померещилось, — в конце концов решил он и, встав, вновь потянул вперед волокуши. А точно померещилось? Сам себе задавал он вопрос. Был ли человек на поляне? Рогатый? Тогда какой это человек с оленьими-то рогами? Может, это олень и был? Но как он тогда прыгнул беззвучно? Все же, верно, показалось. Нервы. Да, черт с ним человеком-не-человеком, но, блин, как же болит спина и подошвы ступней тоже горят огнем. Да где же этот дуб? А вдруг я уже прошел место стоянки разведчиков? Может, я этот дуб за деревьями не увидел. Что тогда? — Начал паниковать Саша. — И Лаэрт уже несколько часов в отрубе — не спросить, не уточнить, но хоть изредка постанывает, значит, живой.
Зря Александр переживал и сомневался, что не увидел дуб и ушел в сторону от него. Он увидел его издалека. Огромный дуб на возвышенности не примыкал к лесу, а стоял отдельно и был хорошо виден даже в свете лун. Правда, чтобы зайти на высокий холм и втащить волокуши с раненым Лаэртом Саше пришлось еще раз основательно пропотеть. Холм был не совсем холм, скорее возвышенность, если смотреть с востока. К западу же склона не было, просто большая поляна с бегущим по ней широким ручьем. Саша нашел кострище на оборудованной стоянке разведчиков. Как хотелось все с себя скинуть и наконец-то смыть с тела слои засохшего пота. Но прежде чем выкупаться в ручье, он принялся искать расщепленное молнией дерево.
—Так что там говорил Лаэрт, полсотни шагов еще на запад? Дерево он нашел быстро и, сняв с дроу перевязь с парными мечами и вынув из вещмешка свою кольчугу, полез на дерево, прятать все это. Толстая ветка была метрах в двух с половиной над землей и Саше пришлось подпрыгнуть, чтобы уцепиться за нее руками, а потом еще и, упираясь ногами в ствол дерева, с трудом карабкаться вверх. Он, превозмогая боль в спине и натруженных ногах, все же взобрался на толстый сук.
Само дупло располагалось метрах в пяти над землей. Довольно большое дупло, в которое можно было при желании спрятать целый арсенал, было не пусто. На дне он обнаружил большой кожаный мешок, скорее всего, непромокаемый, с сухарями и каким-то порошком в отдельном мешочке. Насколько Саша понял, это была та самая сухая смесь, что сыпали разведчики в котел, когда варили похлебку из крупы и вяленного мяса.