Приграничное владение 5
Шрифт:
Перевернул плотную пергаментную страницу и стал разглядывать вторую картинку — этого, как раз видел в подвале заброшенного интерната. В темном балахоне, кожа обтягивает череп, глаза с вертикальными зрачками и раздвоенный язык. В одной руке чаша, в другой небольшой кувшин, будто демон собирался налить вина пришедшему гостю. Снова текст, который Саша еще не мог читать, но предположил, что как раз под изображением демона написано его имя — Слааш.
На третьем рисунке мускулистый человек в набедренной повязке… вернее демон, с бычьей головой. Очень похож на мифического
Следующий демон — Хельвар, повелитель мертвых. Является в виде скелета с оставшимися кусками плоти на костях. На голом черепе надет стальной обруч с огромным сапфиром, в руке копье тьмы. По просьбе мага, может насылать порчу и мор, неурожай и падеж скота. Может обучить мага некромантии, чародейству и общению с духами убитых насильственной смертью. Может показать спрятанные в земле клады и отыскать сокрытые сокровища.
Только сейчас Саша понял, что уже несколько минут, разглядывая картинки читает, а главное понимает смысл написанных под ними слов.
«Ого, я стал понимать написанное, но почему-то анализатор промолчал?»
На очередном рисунке-гравюре, был изображен пятый и последний демон из высшего круга — Аташве, горбатый карлик в кожаном переднике кузнеца с молоточком в руке. Этот демон был покровителем магов-артефакторов, мог дать знания для изготовления самых сложных амулетов, научить мастерству выковывать доспехи и оружие тьмы. Мог показать, где в земле залегают разные металлы и драгоценные камни.
«Вот, черт, какие перспективы! Жаль только, что для всего требовались человеческие жертвы!»
Саша снова открыл страницу с первым рисунком и прочитал про верховного демона. Баргот! Высший из демонов, король тьмы и преисподней. Является верхом на красном коне, в золотой короне на голове, в одной руке — знамя тьмы, в другой священный меч. Дает большую магическую силу призвавшему его магу. Может научить заклинанию трансмутации — обращать другие металлы в золото. Даст силу и власть влиять на людей. Может явиться, вызывающему его магу, в образе большого черного пса с горящими глазами.
— Саша, что ты тут один сидишь?
– заглянула в каюту Агата.
— Да, что такое-то? Мне спокойно поработать нельзя?!
– вскинулся Макаров.
— Ну ладно!
– девушка сразу захлопнула дверь
«Вот же засада, чего это я сорвался?»
Макаров убрал книгу обратно в походный рюкзачок и вышел на палубу. Леди Агата стояла у борта одна и на глазах ее он увидел навернувшиеся слезы.
— Прости, пожалуйста!
– чуть приобнял он невесту за тонкую талию,— -Сам не знаю, что со мной, на нервах весь.
— Ладно, Саша, я понимаю!
– положила она руку на его ладонь,— -Такое событие важное, я тоже волнуюсь и тебя, конечно, понимаю.
На пристани Хунгисвары, уже стояла толпа народу, впрочем, основной
Многие промысловики, ранее приплывающие сюда сезонно, осели, стали заниматься выращиванием свиней или крупного скота, было несколько пивоварен, своя сыроварня, пара кузниц, скорняжные и кожевенные мастерские на окраине, где выделывали шкурки пушного зверя и крупного рогатого скота. Северяне, даже, разводили лошадей, свою разновидность — пятнистого окраса, низкорослых, но выносливых. Чем-то, напоминающих гномских тягловых пони, что Саша, десятка три, купил через совместный торговый дом и привез на остров.
Церкви, тем более собора в городке не было, да и суровые мужики мало своего времени уделяли молитвам и церковным догматам. Мало того, тут жило много язычников, о чем свидетельствовали деревянные истуканы лесного бога удачной охоты и бога моря, стоявшие недалеко от пристани. Макаров, сам не был ярым приверженцем принятой в империи религии с обязательным почитанием бога творца и семи его человеческих воплощений, поэтому проблемы, пока между собой мирно уживаются представители разных религий, он не видел.
Постоянной армии, даже небольшой, в Хунгисваре не было, только полсотни народного ополчения при нападении врага и с десяток воинов дежуривших в общинном доме, представлявших из себя смесь дружины, телохранителей старейшин и народной милиции следившей за порядком, а иногда, осуществлявшей расправы над особо провинившимися. Но, по большей мере такие расправы по решению совета старейшин, представляли из себя полдюжины плетей за пьянство или дюжину, за мелкое воровство.
С дороги Саша умылся, перекусил, дал людям немного отдохнуть, но рассиживаться не стал — нужно было успеть осмотреть тот самый остров, который находился ближе всего к местам промысла золотодобытчиков. Благо, что сюда шли по южному течению омывающему восточный берег и по ветру, поэтому команды снеккаров практически не налегали на весла.
До острова, который они с Лаэртом назвали тогда островом «Побратимов» на веслах два снеккара дошли относительно быстро, часов за пять с небольшим. В прошлый раз дорога показалась маркграфу намного длиннее.
«Если сейчас, против течения за пять, то по течению еще быстрее будет, или там ребята на весла налегать не станут, зачем, если по течению снеккар сам плывет? Да и шли при хорошем попутном ветре — гребцам легче, вот потому и получилось так скоро доплыть. А если, ветер встречный, так сколько добираться получится — часов семь, восемь или того больше, если гребцы-северяне устанут и на отдых к берегу на часок причалят?»