Прихоти повесы

Дрейлинг Вики

– Придется серьезно над этим подумать, – скривил губы в усмешке маркиз.

– Прошу прощения, что отняла у вас время, – поднимаясь, сказала Анджелина. – Спасибо, что выслушали меня.

– Весьма признателен за ваши замечания, леди Анджелина.

Когда она вышла из кабинета, Маркиз закрыл дверь и подумал, что его сын будет круглым дураком, если упустит ее.

Глава 14

Эту ночь Пенни решила провести в спальне у Анджелины, но та предупредила:

– Я

плохо сплю в последнее время: боюсь, буду постоянно тебя будить.

– Давай попросим Мэри на ночь положить в постель разогретый кирпич, а нам подать теплого молока, – предложила Пенни.

Анджелина взглянула на часы: половина двенадцатого – еще два с половиной часа до встречи с Колином. Она не ожидала, что сестра попросится переночевать у нее. Неужели Пенни что-то почувствовала? Как бы то ни было, отказать ей Анджелина не смогла.

– Хорошо, я позвоню Мэри. Но ты должна пообещать, что как только выпьешь молоко, ляжешь спать.

– Спасибо, Анджи.

Сегодня после ужина она опять сидела с Колином за шашками, но никак не могла сосредоточиться. Все разговоры в комнате крутились вокруг ее новорожденного племянника, и она радовалась, что отец с матерью лучились счастьем. После скандала, случившегося с ней, они ходили как пришибленные, хотя ни словом не обмолвились об этом. Бывали минуты, когда их молчание становилось невыносимым, и тогда она уходила на длительные прогулки, если погода позволяла. Ощущение свободы, возникавшее при долгой ходьбе, было поразительным.

Сейчас она пребывала в нервном ожидании перед предстоящей встречей с Колином и не знала, что сказать Пенни.

Когда появилась служанка, Анджелина попросила ее принести кирпич и молоко. Потом подошла к туалетному столику, вынула из ушей жемчужные серьги и, положив их в шкатулку, сразу вспомнила, как Колин играл одной из них в Сомеролле. Ее тут же бросило в жар, и она крепко сжала бедра, словно его прикосновения и поцелуи могли превратиться в реальные. Она не позволит этому повториться. Хорошо хоть все обошлось без последствий.

Мэри принесла завернутый в ткань кирпич. Когда Пенни покончила с молоком, Анджелина заплела ей косу на ночь.

– Спасибо, Анджи. Вот бы мне такие волосы, как у тебя.

– У тебя самой роскошные густые локоны, Пенни.

– Мне кажется или на самом деле у меня волосы рыжеют?

– Подожди. – Анджелина взяла с туалетного столика ручное зеркало и вернулась к кровати. – Освещение тут не самое лучшее, но посмотри, как сияют твои волосы. Цвет корицы с золотом – большая редкость, так что незамеченной в толпе на своем первом балу не останешься.

Сестра повернулась к ней.

– Анджи, если я задам тебе один вопрос, ты ответишь на него честно?

Тыльные стороны ладоней закололи тысячи иголок.

– Какой вопрос?

– Я вот о чем подумала: мамочка стала получать очень мало писем, после того как

вы вернулись в Англию, а ты вообще только одно, – и поняла: с твоей помолвкой что-то пошло не так. А еще обратила внимание, что каждый раз, когда я спрашиваю тебя, будешь ли ты присутствовать на моем дебюте, ты никогда не говоришь «да».

Анджелина застыла на месте.

– Почему ты молчишь, Анджи?

Она надолго запомнит этот вопрос и свою неспособность ответить на него.

– Передо мной закроются все двери? Это правда, да? – не унималась Пенни.

Она должна взять себя в руки ради сестры.

– Нет, это неправда. Но я действительно вряд ли смогу присутствовать.

– Ты расстроилась из-за того, что должна была мне что-нибудь ответить. Я права?

Месяцами она ждала этих вопросов, но и сегодня оказалась так же не готова отвечать.

– Я по-прежнему надеюсь, что еще можно кое-что сделать, и не перестану надеяться. Мне очень хочется присутствовать на твоем дебюте, и еще не все потеряно.

Пенни обняла ее.

– Прости, Анджи. Я знаю, ты беспокоишься за меня, но не нужно этого делать. Я уверена, что так и буду подпирать там стену и мечтать оказаться дома.

Ее как будто схватили за горло и перекрыли доступ воздуха. Но ведь она старшая сестра, так что взять на себя инициативу и представить все в позитивном свете – ее прямая обязанность. Анджелина приобняла сестру за плечи.

– Мне не хотелось заводить этот разговор, но уж коли так вышло… Скорее всего твоей патронессой будет леди Чедвик. Это всего-навсего мои предположения, но твой дебют пройдет одновременно с выходом в свет Бьянки и Бернадетт.

– Мамы там не будет?

– Не уверена. Мы потом ее спросим об этом, а пока пусть радуется рождению нашего племянника. Согласна?

– Да, думаю, так будет лучше всего.

– Твой выход в свет может пройти не так, как мы его себе представляем, но все равно будет чудесным. У тебя будет куча новых платьев, шляпок, туфель и перчаток. Тебе очень понравится ходить по магазинам вместе с маркизой и близняшками. Ты же знаешь, какие они выдумщицы.

Но ее самой там не будет, она не разделит с сестрой ее радость. От этого больно и грустно уже сейчас.

– Я знаю, что ты не сделала ничего плохого, Анджи. Этот Брентмур отвратительный и подлый, по глазам было видно.

Анджелина набрала в легкие воздуха и медленно выдохнула.

– Всегда полагайся на свою интуицию, оценивая людей. Я проигнорировала свою: думала, что он только кажется мне плохим. Пообещай мне, Пенни, что будешь осмотрительнее.

– Обещаю.

Анджелина всегда думала, что будет защищать сестру от светских циников и повес, и мечтала о том, как станет держать шлейф ее бального платья во время дебюта, а потом наблюдать за ее первым танцем с кавалером. К сожалению, ничего этого Анджелина не увидит.