Приказ номер один

Горбовицкий Гастон Самуилович

Маша-царевна бросается на шею Царю.

М а ш а. Ах, батюшка! Да он меня словно на крыльях неведомых несет над землей! Дух мне захватывает!..

Ц а р ь. Ну, вот… и ладно!

М а ш а. Спасибо тебе, батюшка!

Ц а р ь. Тебе спасибо, коли угодил!

М а ш а. Я и плакать и смеяться разом готова! Вот он, аленький цветочек, краше которого нет на всем белом свете!.. Пойдем, батюшка, отметим этот день на нашей березке?

Ц а р ь. Отметим.

М а ш

а. Самый счастливый день в моей жизни!..

Ц а р ь. Самый счастливый…

Ш у т (не выдержав). Сил моих нет!..

Ц а р ь (Шуту, грозно). Сварю…

Ш у т. Вари!.. Эх! (Убегает.)

Ц а р ь. Пойдем, дочечка!..

Царь ставит Машу у березы с зарубками, делает еще одну отметину.

Ц а р ь. Вот он, самый светлый твой день… И пусть, милая, на всю жизнь тебе этой радости достанет!

М а ш а. Спасибо, батюшка!.. Спою тебе сороку-воровку? Хочешь?

Ц а р ь. Это совсем малышкой еще была, засыпать не хотела — меня баюкать начинала? Сорока-воровка…

М а ш а (взяв руку отца). Сорока-воровка щи, кашу варила, деток кормила. (Загибая пальцы отцу.) Этому дала, этому дала, этому дала…

Ц а р ь. Этому дала…

М а ш а. …А этому — не дала! А почему?

Ц а р ь. А лентяйничал!

М а ш а. Правильно! Воду не носил, печь не топил, дров не колол. Вот он ходит, квашню творит, баню топит… Баню топит… (Умолкает, заглядевшись на аленький цветок.)

Ц а р ь (подсказывая). Яйца колет… Ну?

М а ш а. Яйца колет, дрова рубит… Дрова рубит… (Вновь прерывая себя.) Цветы дарят любимым?

Ц а р ь. Любимым?

М а ш а. Ну… возлюбленным?

Ц а р ь. Цветы… И возлюбленным. И на могилки… Цветы-то!

М а ш а. Яйца колет, дрова рубит… А я уже девушка?

Ц а р ь. Дитя еще ты! Дитя…

М а ш а. Дитя… (Вдруг.) Что с тобой, батюшка?

Ц а р ь. А что?

М а ш а. Слезы на глазах?

Ц а р ь. Ошиблась.

М а ш а. Одна… Вторая…

Ц а р ь. Ошиблась ты.

М а ш а. Не ошиблась… Говори!

Ц а р ь. От радости за тебя… Сладкие это слезы!

М а ш а (вновь беря отца за руку). Сорока-воровка щи, кашу варила, деток кормила…

Ц а р ь. Этому дала…

Ц а р ь и М а ш а - ц а р е в н а уходят… Вбегает ц а р е в н а А г л а я с золотым венцом, за нею — Ш у т Г о р о х о в ы й.

Ш у т (опасливо оглядываясь). …Да ведь на смерть царю отправляться!

А г л а я. Да я-то при чем? Из-за меня разве он в беду попал?

Ш у т. Да ведь и ты, царевна, немало добра от отца видела! Выручай батюшку, ты — старшая!

А г л а я. Ни при чем я!

Жаль батюшку, уж так жаль, слов нету… Да только неужто же мне в самом расцвете молодости моей к этому Чудищу-страшилищу по своей воле отправляться?! (Убегает.)

Ш у т. Эх!..

Появляется ц а р е в н а А г р а ф е н а с зеркальцем хрустальным.

Царевна Аграфена! Постой, царевна!..

А г р а ф е н а (любуясь собой в зеркало). Уж и не мне ли желаешь предложить, что сестрице Аглае предлагал?

Ш у т. Погибнет отец!

А г р а ф е н а. Да я-то при чем? Я-то?

Ш у т. Отец ведь погибнет!..

А г р а ф е н а. Что у меня — сердца нет, что ли? Жаль батюшку до слез!.. Только неужто же мне, в самом расцвете красоты моей, участь такая ужасная?! (Убегает.)

Ш у т (уходя следом). Мало ли и тебе добра отец сделал? Красота твоя… Вся твоя жизнь легкая — через него!..

Шут уходит за царевной Аграфеной. Появляются Ц а р ь и Ц а р и ц а.

Ц а р ь. …Вожжи крепко держи. Правь с разумом, по сердцу, по справедливости.

Ц а р и ц а (сварливо). Али опять чего надумал? В поход, али еще за каким цветком дурацким?

Ц а р ь (не сразу). Может, и надумал.

Ц а р и ц а. Не сидится тебе, пень старый! Ну, ровно шило у тебя в одном месте!.. И надолго ли?

Ц а р ь. Может, и надолго. Может, и… Судьбы своей — никто не ведает!

Ц а р и ц а. Ну, ты-то все наперед ведаешь! (Вопит.) Да и что я за разнесчастная! Да и за что мне наказание такое! Да и за что же я весь свой век маюсь!..

Ц а р ь. Завела… (Совсем по-иному.) Ты и вправду несчастлива со мной?

Ц а р и ц а. Счастья-то! Радости-то! Облагодетельствовал… Мучитель! Издеватель!

Ц а р ь (тихо). Акулина… Ты и вправду несчастлива была со мной?

Ц а р и ц а. Еще и спрашивает! Еще и язык поворачивается! Еще и… (Осеклась.) Отец, что с тобой?

Ц а р ь. Неужто… капли радости не дал? Одни слезы?

Ц а р и ц а. Отец… Али предчувствие у тебя какое?

Ц а р ь. Нету предчувствия. Только судьбы своей и вправду ведь никто наперед не знает.

Ц а р и ц а. Не таись, не таись, коли предчувствие? (Заплакала, запричитала вдруг в голос.) Да у меня один белый свет в окошке, одна светлая радость за весь мой век, что ты! С тобой, сокол ты мой ясный, засыпаю и с тобой просыпаюсь! Об тебе одном первая моя думка и последняя! Твоим умом, твоей силушкой, правдой твоей и любовью жива я! Прости ты мне слова мои жалкие, глупые! Все ты мне дал-предоставил, что и есть на белом свете! Прости ты меня, Митя… Митенька…