Приказ – огонь на поражение (Рекруты удачи)

Пучков Лев Николаевич

Из кустов левее большого валуна, расположенного ниже нас метрах в десяти, вырос «дух». Да, «дух» – нормальный такой моджахед, ещё один из людей старшего брата. Одним движением стряхнул с себя прилипшие куски дёрна и пучки веток, взял свой «ВСК-94» [47] прикладом под мышку и, по-кошачьи прыгнув на тропу, пристроился к носилкам сзади слева.

– Это один из бойцов моего спецназа, – пояснил Турпал в камеру. – У меня все такие. Команда призраков. Русские не понимают, с чем они столкнулись! Мы повсюду! Каждый камень в этих горах

в любой момент может ожить и уничтожить врага!

47

9-мм компактная винтовка с глушителем, под патрон «СП-5» («СП-6»). Наша, родная, на базе малогабаритного автомата «9А-91». Глушитель значительно снижает звук при выстреле и полностью исключает дульное пламя. Можете себе представить, как бы поиздевался этот невидимый «камень» над нашими спецами, случись вдруг заварушка!

Я слегка встревожился. Нет, не сказочкой про призраков впечатлился – это я вообще пропустил мимо ушей. Если пренебречь тактическим аспектом, то сдача «амиром» своего «камня», сидевшего с классным стволом на хорошо замаскированной позиции, в данном случае продиктована здоровой целесообразностью. «Чехи» тащили носилки с трупом через брод, устали, и теперь им метров тридцать переть круто в гору. Само собой, темп уронят как минимум втрое. А тут, откуда ни возьмись, свежее плечо. Согласитесь, неплохое подспорье.

Только вот вопрос: и куда это так торопится наш весёлый «амир»? И не жаль ему терять такую шикарную огневую точку?

– Пацан, – напомнил я.

– Помню. – Турпал этак по-свойски подмигнул мне. – Баба до берега дойдёт, тогда – пацан. Как договаривались…

Трупоносы оказались чуть проворнее Иваныча со второй дамой. Когда «чехи» с носилками, исходя потом и хрипя от напряжения, вломились в верхние кусты, Иваныч ещё мерил последние сажени брода, буквально волоча на себе утратившую способность передвигаться женщину.

– Уфф! – с заметным облегчением выдохнул Турпал. – Вот так, Костя!

– Не понял…

– Ты тупой, поэтому не понял. – Турпал надменно хмыкнул, кивнул журналистам и показал стволом «ТТ» на джип: – Давай, господа, – на первую позицию. Будем снимать финал.

В этот момент правее брода трижды, негромко этак, крикнула сойка.

Никто из присутствующих на сие явление природы внимания не обратил – в том числе и ваш покорный слуга. Ваш покорный лихорадочно шевелил мозгами, пытаясь спрогнозировать ситуацию на ближайшие три минуты и определить в ней своё место.

Журналисты дисциплинированно сдали назад – Турпал неотвязной тенью следовал за ними и спустя мгновение скрылся за линией кустов. Уплыл из сектора наших спецов раньше времени, гад!

Тут же, как по команде, заработали двигатели джипа и «УАЗа».

– Я не понял, Турпал, – че за дела?!

– Иди сюда, Костя, не бойся! – гостеприимно пригласил меня Турпал и, обернувшись к «УАЗу», отдал команду на чеченском. – Ну че ты там стоишь, дорогой? Пацана забирать не хочешь, да?

Один из троих конвоиров – здоровенный мужлан с пулемётом, выволок из «УАЗа» раненого солдата и потащил его к центру лужайки, где монументом торчал Турпал.

– Вот оно!!! – Сердечко моё скакнуло

к горлу и, застряв там, принялось бешено пульсировать, заполняя сознание вязкой субстанцией паники.

Я, ребята, давно на этой войне и всякого повидал. Уверяю вас, если человека собираются отпустить на все четыре стороны, его таким вот образом не волокут…

– Ну что там у вас?

Ага, это Иваныч снизу орёт. Передал спасённую даму бойцам, слегка перевёл дух и теперь интересуется, почему мы не торопимся завершать последний этап.

– Скажи – всё нормально! – Турпал рывком уронил солдата на колени, зашёл к нему за спину и положил руку на костлявое плечо раненого. – Скажи – пять минут. Пацана заберёшь и спустишься. Давай – скажи, и топай сюда, не стесняйся!

– Пять минут! – враз охрипшим голосом сдублировал я вниз и решительно попёр в кусты. Действительно, чего стесняться? Это они – вне, а я-то как раз у всех в секторе. Что там шлёпнут, что здесь – какая разница?

– Да что у вас там, мать вашу… Э! От Васи привет! – открытым текстом рявкнул мне в спину Иваныч. – Он тебя ждёт, давай быстрее!

От Васи привет – очень вовремя. Сейчас только приветы… Чёрт, ну дубина, блин! Сойка же кричала! Трижды. Вася где-то рядом. Это уже лучше. Только облегчит ли это твоё положение, дубина, – хрен его знает…

– Это военный преступник. – Турпал приставил ствол «ТТ» к затылку солдата, взвёл курок и прищурился в камеру. – Он насиловал и убивал наших женщин. Мы действуем по договору: два живых – на два живых, два мёртвых – один…

Импортный оператор неожиданно опустил камеру. Оба журналиста синхронно взбледнули личиками и растерянно переглянулись. Не готовы, видишь ли, оказались к такому крутому обороту.

– Ну что, что?! Что такое?! – обиделся «амир». – Материал вам нужен или нет?

– Может бит, ми этот… ми отпускай мальтшек, потом много снимай славный эмир Турпал? – коверкая слова от волнения, предложил репортёр. – Женевский конвент сорок девьятый год предусматривает…

– Я вашу конвенцию рот ибал! – Турпал, мгновенно утратив любезность, кивнул на журналистов и прорычал что-то пулемётчику. – Жжит хотите – снимай всё подряд. Ещё раз камеру апустишь – расстрэл на месте. Ну?

Пулемётчик, зло дёрнув ртом, направил ствол на журналистов и положил прокуренный палец на спусковой крючок. Оператор упрашивать себя не заставил – вскинул камеру и для большей устойчивости присел на колено. Правильно, жить все хотят. А мальчишка-оккупант родственником никому из них не приходится. И вообще, если разобраться, является гражданином Империи Зла…

– Два живых – на два живых, – как ни в чём не бывало продолжил Турпал. – Два мёртвых – на один живой. Так мы договорились. Оккупанты не выполнили. Привезли один мёртвый. И мы отдаём им один мёртвый… Я не прав, Костя?

– Отпусти мальчишку, возьми меня. – Я не узнавал своего голоса – он хрипло вещал как будто откуда-то со стороны. – И не ври, он не военный преступник, а просто тыловой водитель. А я – лучше. Я офицер, орденоносец, спецназовец…

– Ты на переговоры пришёл. – Турпал отрицательно покачал головой. – Я тебя не возьму – скажут потом, что я слово не держу. А я слово всегда держу – как мы договаривались, так и…