Приказано Победить. Снова в бой
Шрифт:
"Адмирал" - зло скрипел зубами. За это время, вероятный противник смешает всю эскадру со звездной пылью! Еще и кофе выпить успеет.
Помяни черта....
– Множественные цели! Тринадцать единиц! Идентификация....
– Есть опознавание! Рой. Три корабля десанта. Четыре сверхтяжелых линкора. Один РЭБ. Пять малых кораблей поддержки. Дистанция - семь световых часов!
– Эскадра! Сближение до четырех часов.
– Есть!
– Крейсеры! Залп по метке четыре-четыре! Затем переходите на беглый по меткам с четыре-один до четыре-три.
– Группа альфа: крейсер "Гром", эсминец "Кракен", РЭБ "Сон", первое звено "Ястребов", сотня "Беркутов" и два десантных катера, метка четыре-четыре - ваша! Как только оттесним на световой час - ныряете.
– Группа омега: крейсер "Русь", эсминец "Дерзкий", РЭБ "Шквал", второе звено "Ястребов", сотня "Беркутов" и два десантных катера, как альфа нырнет - выдам цель. Готовность к прыжку - один. До команды - работаете в основе.
– Дистанция пять световых часов - доложил тактик.
– Основа! Как группы абордажа прыгнут - построение два.
Форма два, моментально прозванная бойцами - "мятый череп", представляла собой построение сил не участвующих в абордаже, внутри единого защитного поля.
– Дистанция уверенного поражения цели!
– Залп!
– гаркнул "Адмирал"
Метка четыре-четыре, начала сочиться кристаллизирующимся воздухом из поврежденных отсеков, замедлила ход и начала вываливать из формации. Спиридонов поставил мысленный зачет расчетам крейсеров. Били не абы как.
Распределили роли и четко их отработали. Три кинетические болванки продавили средний индивидуальный щит тяжа, два фугасных снаряда вырвали приличные куски из тела гиганта, а спаренные лазерные импульсы, сожгли процентов сорок носовых маневровых.
В результате тяжеловес Роя заметно сбавил ход и потеряв в маневренности, начал уходить в сторону от основного флота, намереваясь дать крюк, скрыться в своем тылу на экспресс-ремонт.
Но беспорядочный огонь крейсеров оттеснял раненого тяжа все дальше от флота вторжения.
– Альфа работаете на ноль! Пять! Три! Один! Куда?! Ноль....
Капитан первого ранга впился в подлокотники командирского кресла до побелевших костяшек. Время тянулось раненой черепахой. Шесть секунд, необходимые группе "Альфа" для того, чтобы добраться до оттесненного корабля, показались ему вечностью. Один... Два... Три...
Шесть - всплытие. Семь - орудия тяжа доворачиваются. Восемь - два десантных борта расцветают огненными шарами. Девять - РЭБ накрывает подранка. Десять - "Русь" и "Дерзкий" впечатывают в борт оглушенного гиганта половину боезапаса, мстя за уничтожение десанта. Одиннадцать - группа "Альфа" потеряна. Плазменный язык от взрыва реактора, "слизал" с тактической карты треть союзных единиц.
Спиридонов рукой прикрыл глаза. Полнейшая несогласованность действий. Размен пять к одному! Это позор...
24 мая 3377
Измотанные бойцы буквально втаскивали себя в учебный класс. Сорок восемь часов. Именно столько издевались над ними командиры Спиридонов и Ольшанский. Кому-то повезло, как например командам крейсеров. Они отделались нарядами на кухню и жилой блок.
Правда, их работу проверял лично майор, так что тоже не позавидуешь. Повара клянутся, что теперь в кухонном блоке можно проводить медицинские операции, стерильность царит, как в операционной! Так же дела обстоят и в жилых блоках, всех трех тысяч пятисот семидесяти двух сотрудников комплекса.
Кому-то нет. Двое суток пустотной гауптвахты, это жестоко. Даже для русского офицера. Камера двадцать на сорок метров. Полнейшая темнота и невесомость. Время даже не тянется, оно стоит на месте. Поговорить не с кем, помещения изолированы. Нейросети временно заблокированы. Спать невозможно....
Гальюн раз в сутки. Из стены, на шестьдесят секунд, выдвигается крошечная емкость, которую и найти-то сложно, а уж попасть в нее, не уделав все вокруг, вообще не реально. А вокруг невесомость...
Но мечты об отдыхе так и остались мечтами. По истечении времени отведенного на воспитательную работу личного состава, все экипажи загнали в учебку. Загнали как есть. Потому в тактическом классе стояло невыносимое амбре, бойцам с гауптвахты помыться не дали. Теперь сидят, благоухают.
Впрочем, остальным не до них. Они еле передвигаются от усталости и недосыпа. Спать им за эти двое суток тоже не довелось.
Когда в зал вошли старшие командиры, бойцы попытались изобразить, что-то отдаленно напоминающее строй и приветствие старших по званию. А по команде вольно - рухнули на места.
– Ну, что, орлы? Осознали?
– Так точно, товарищ майор - раздалось откуда-то из благоухающего угла.
– Что-ж... раз так, то будем исправлять вашу безграмотность и заодно долечивать безалаберность!
– ехидно протянул майор.
– Занять места на вирт-полигоне, согласно боевому расписанию!
– гаркнул Адмирал.
Экипажи с протяжным стоном ломанулись на другой конец базы, в симуляторный зал. А это семь километров хитрых переходов и тесных коридоров, зачастую перекрытых аварийными переборками, если рядом идут опасные эксперименты. И приходится побегать, пока найдется свободный маршрут.
В то, что именно сейчас, вот буквально в эту секунду, на "Петре первом" будет запущено не меньше сотни "опасных экспериментов" в примыкающих к коридорам помещениях - можно было не сомневаться.
<