Приказываю жить. Смерть

Холлей Ниизла

— Все, милая… теперь уже — все… — шепчет муж, и жадно целует, не смущаясь любопытными взглядами егерей.

— Дети..! — подрываюсь я.

Хелл ощеривается в нашу сторону зубастой пастью.

— Леди, я дико извиняюся, а вы не боитесь деток этой зверюге доверять? — обшаривая всех нас, и, особенно — Хелла, липким взглядом острых, как бритва, глазок, интересуется один из егерей.

— Ты кого зверюгой назвал, смерд?! — рявкает Слава. — Старшего мужа леди..?! Моего Наставника?!

— Пощадите его, дурня тупого, мил-дарь! —

влезает в разборку СтаршОй отряда, — Мы жож… никогда не видАли таку страсть… А ен, летать умеет?

— Нет, — горестно вздохнул Слава, — Летать — не умеет, застрял в ипостаси… почти животным стал…

— Хорошо хоть дитенков не трогат…

— И не говорите… — отмахивается Младший муж, на его лице — мировая Скорбь по несбывшимся надеждам.

— Дык… идем, аль раздумали?! Приказы Королевы-Матушки надоть выполнять…

— Ведите… уж… — за всех решает Алех. Все ж-таки он у нас самый титулованный. — Нам надо отдохнуть, помыться и поесть нормальной пищи. Есть это все у вас?

— Дык… на заставе купальня есть. В едальне на всех кухарят. А почивать все вместе желаете? Дык… тады в лазарете… А куды дракона… не могу знать!

— Веди на заставу. Там разберемся. Живее! — нервничает Алех. — Тори, милая, не оборачивайся!

Хелл — тоже весь на нервах. Про егерей — и говорить не надо. Глаза прячут, трясутся… спасибо — не истерят.

Сумбурно сбиваемся в табунок и уходим.

Уже покидая вытоптанную полянку, не выдерживаю и, вопреки приказу Темного мага, оборачиваюсь.

У щита, в метре всего, стоит шеренга нежити, гипнотизируя нас голодными взглядами. На шаг впереди их — василлак. И взгляд у него такой… до печенки пробирающий! Словно не добыча мы! Словно сейчас, навсегда, уходит его Жизнь, его Любовь, его Счастье!

Передергиваю плечами:

"И чего вылупился!? Ну и актер пропадает!"

Бешусь, а глаз от василлака оторвать не могу! Тону в лазоревых очах!

— Викуш, — словно пенопластом-по-стеклу, раздается у меня за спиной голос Славы. Не замечала я раньше, что у Младшего супруга такой противный голос! Или просто сравнить не с кем было? — Викуша! Ты что творишь! Не смей! Отвернись!

— Слава! Не трогай ее! Просто зови! Она сама должна захотеть тебя услышать и отвернуться! — вторит Вячеславу не менее мерзкий голос.

— Викуша… услышь меня, пожалуйста… — доносится до меня едва слышный шепот. И столько в нем Любви, Боли и Страха за меня, что я решаю посмотреть — кто это там такой заботливый?

Отворачиваться сложно… кажется, что мои глаза кто-то к василлаку приклеил. И поворачиваясь, едва глаза не из глазниц не вырвала!

— Ух ты..! — приподняв очки, тру глаза, — Больно как! — с опаской "промаргиваюсь", встречаясь взглядом со Славой. — Твою ж дивизию…! Славка, это что сейчас что со мной было?!

Муж молча, рывком, притягивает к себе.

— Ты, Тори, на себе испытала воздействие сирена. — поясняет Алех, — Расскажешь потом — каково..!?

— Ужасно… —

отвечаю я, страшась открывать глаза, — Ваши голоса казались не просто мерзкими, а еще и чужими! Я словно забыла — кто вы для меня!

— Не знал об этом… Уходим! Скорее! — командует Темный, и я ему за это несказанно благодарна.

Меня поднимают на руки и куда-то уносят.

"Я снова едва всех не подвела!" — корю себя, пребывая в полусне-полуступоре…

— Подремли, Викуша, силы нам еще понадобятся, — было последнее, что я услышала перед провалом в небытие.

Но и оно не принесло покоя! Перед глазами стояли лазоревые очи в опахалах пепельных ресниц. Этот взгляд рвал душу на кровавые клочья… звал… манил… проклинал… умолял! А я… Я рвалась к нему, прекрасно понимая, что ничего, кроми боли это не принесет!

Из бреда выплыла внезапно.

Открыв глаза, никак не могла понять — где я?!

Меня несли, плавно покачивая на носилках.

"Стоп! Какие-такие носилки?!" — резко села, ничего не видя от ярких солнечных лучей.

Упс… Я на спине Хелла! Детки?! Детки — рядом! Спят, мои малипусики! Уффф…

А, что это за палатка над нами? Ой… это ж крылья!

"Заботливый мой!" — растрогалась я, погладив спину супруга.

"Вика! Очнулась! Напугала ты нас! Больше часа была без сознания! Сейчас остальным сообщу!" — взволнованный ментальный голос Старшего супруга, бальзамом пролился на истрепанные нервы.

— Тори! — тут же раздались справа от меня голоса Славы и Алеха.

Дракон приподнял крылья и в нашу "палатку" заглянули издерганные мужчины.

— Что с тобой, сказать можешь?! — сдвинув брови, спросил Темный маг.

— Мне василлак мерещился. Звал. А я, как дура, к нему рвалась! Представляешь! Ведь знаю же — что нечисть он! А я, даже сейчас, еле сдерживаюсь, чтобы к нему не побежать! Алех, с этим надо что-то делать! Я ж могу и как лунатик к нему свинтить! Может… меня связать, а?!

— Дааа… не повезло Пресветлой госпоже, не в обиду вам будет сказано, мил- дари… — сзади, к мужчинам подошел СтаршОй, — Забрал, значится, василлак часть ее Души! А часть своей Нежизни — отдал! Вам сейчас, надоть как можно дале от всякой нажити и полужити быть!

— Что ты об этом знаешь? — Алех все сильнее мрачнел.

— Да… был у нас в пограничном форту… значится… один сосланный охвицер. С женкой приехал… Говорят… САМА сослала, — СтаршОй многозначительно поднял вверх узловатый палец и закатил глаза, — Дык… он хороший мужик был… не чванистый. А только стали мы замечать, что госпожа-то чахнуть стала… В лазарет попала… Лекарь приехал, я разговор его с охвицером случайно услышал… Во сне она василлака увидала… на второй день по приезду. Мужу засмущалась сказать…. А потом уж и поздно было. Так и усохла… А тело ее я самолично сжег! Приказ у меня такой, значится… А охвицер-то тот все василлака искал… а потом так и сгинул…