Прикладная некромантия
Шрифт:
Нельзя так… Нельзя приносить в жертву всех подряд, прикрываясь высшей целью или чем там еще руководствовались мои коллеги в давние времена. Нас учили, на каждом занятии вбивали: всякая жизнь ценна; двадцать раз подумай, прежде чем вонзить в живое существо ритуальный нож, даже если занес его над кошкой; нельзя убивать единственно из исследовательского интереса… А всего каких-то четыре века назад творилось такое. И ведь многие из тех, кто учит нас сегодня, жили и тогда. Маги долго коптят небо, куда дольше тех смертных, которые
Да как после этого вообще можно жить? Как можно смотреть в глаза студиозусам и еще сметь их чему-то учить?
— Это чудовищно, — одной фразой выразил я весь спутанный комок моих мыслей. — Так нельзя.
— Ишь ты, — раздался смех откуда-то из толпы умертвий, которые застыли на границе света и тьмы. — Как мальчик заговорил… Ты такой же. Ты один из нас. Ты наш.
— Нет! — взвыл я. — Никто ничего не делал со мной. Я рожден женщиной! Я не умертвие!
— В смерти рожден, — издевательски ответили мне.
Сердце заколотилось как бешеное.
— Смертью благословлен, — продолжил кто-то.
Дышать стало невыносимо тяжело, воздух вырывался из легких с мучительным хрипом.
— В смерти обрел силу, — упала, как горсть земли на гроб, следующая фраза.
Перед глазами замелькали крути. Удушье становилось все более нестерпимым.
— И сам — смерть.
Сердце остановилось. Стукнуло один раз, слабо, из последних сил. И остановилось.
А я ничего не почувствовал.
Вообще ничего.
Даже легче вроде бы стало.
И легкие гореть перестали.
Забавно. Я вроде бы как умер, ведь так? Кровь не течет по жилам. Дыхания нет. Но я чувствую себя почему-то лучше…
— Келе! — истошно заорали сзади.
Я обернулся, не понимая, по какому поводу такой крик.
— … тебя …! — грязно выругался Рем, когда заметил, что мертвяков вроде этого Кевина оказалось куда больше, чем студиозусы надеялись.
А там ведь Эльдан. Погеройствовать захотел, придурок остроухий. Благородный рыцарь в черном, в одной руке — череп, в другой — ритуальный нож.
Подумал бы лучше о том, каково будет друзьям, если с ним что-то стрясется. Умертвие по имени Кевин оказалось более-менее лояльным, но это же не значит, что прочие твари будут столь же неагрессивными и не порвут некроманта-недоучку на части при первой возможности. У нежити иная логика, порой непонятная живым.
Толпа немертвых приступила к беседе, наверное, жутко познавательной, если бы еще можно было понять, что означали короткие выкрикиваемые фразы. А вот Эльдан… Он вдруг начал раскачиваться из стороны в сторону, едва не падая, и схватился за горло, будто его что-то душило.
— И сам — смерть, — произнес
После этих слов эльф замер, как каменное изваяние. Это показалось старосте еще более жутким, чем недавнее раскачивание.
— Келе! — закричал Рем.
Эльдан медленно повернулся. Кьера еле слышно охнула.
Лицо остроухого было до ужаса бледным. В данный момент он больше напоминал свежий труп, чем живого эльфа. И глаза у него были как два черных омута — ни радужки, ни зрачка, ни белка, одна лишь глянцевая вязкая чернота.
— Что? — немного хрипло спросил Эльдан. — Чего орать-то так?
— Ты… ты как? — выдавил из себя Рем.
Остальные ребята молчали, будто бы разом онемели.
— Ну… Вроде бы нормально. Как мне кажется. Бывало и хуже.
В голосе эльфа звучала какая-то неуверенность.
— У тебя глаза… странные, — заметил Рем.
— Да брось, все будет хорошо, — пожал плечами Эльдан, невероятно правдоподобно притворяясь совершенно спокойным. — Ну подумаешь, что-то там с глазами. Мало ли что.
Ему даже поверили. Константин — тот сразу же повелся. Он предпочел поверить в слова Эльдана и успокоиться. Так куда легче. Анджей тоже поверил, пусть и с некоторым сомнением. Все же спокойная улыбка на лице, похожем на гипсовую посмертную маску, — аргумент скользкий, да и не свойственна такая благостная гримаса для Эльдана в нормальном состоянии. Что касается Кьеры… Дракон разберет, что творилось в ее хорошенькой головке.
А вот Ремуальд чувствовал, что понемногу сходит с ума от страха. Не в порядке. Бесы их всех раздери! Ничего не в порядке. В Эльдане что-то меняется. Что-то страшное происходит сейчас с их другом.
— А я все же не такой, как они, — неожиданно сказал эльфийский принц. — Со мной все куда веселее и интереснее.
— Интереснее, — согласилось умертвие по имени Кевин. — Такое вообще сложно предположить, мальчик.
— Мы должны выйти отсюда на поверхность, — решительно произнес Эльдан. — Помоги нам. Это в твоих силах.
— Знаю, но не лучше ли тебе остаться тут?
— Нет, — мотнул головой эльф, и на его маске-лице застыл страх, смешанный с неуверенностью. — Я вернусь наверх. Мне здесь не место.
— Я бы так не сказал… Но я помогу. Мы все тебе поможем. Хотя бы потому, что, если ты окажешься наверху, это уже станет достаточной местью с нашей стороны.
На секунду повисла мучительная тишина.
А потом раздалось:
— Нет!!! — Вопль был пронзительный и резкий, как чаячьи крики.
На миг глаза Эльдана стали нормальными, но через мгновение вновь проступил жутковатый черный глянец.
— Я выдержу. Я контролирую себя, — хрипло и зло произнес эльф. Его губы посерели и затряслись. — Я никому не причиню зла. Вы слышите? Я! Никому! Не причиню! Зла! Я не для того пошел учиться в эту проклятую Академию, чтобы гробить живых существ!