Приключение Флинкса - 1

Фостер Алан Дин

– - Нет, сэр. Определенно термальный. И к тому же большой, согласно сенсорам, хотя проверка производилась очень быстро.

Брови Малайки исполнили сальто-мортале.

– - Интересно. Это вызывает у вас, господа, какие-нибудь "догадки"?

Цзе-Мэллори и Трузензузекс оторвались от увлеченного созерцания монолита на вершине и обдумали вопрос.

– - Да, несколько,-- начал философ.-- Среди которых подтверждение того, в чем мы были почти уверены: что это молодая планета в довольно молодой системе. Качать энергию ядра планеты достаточно трудно и на самом юном мире, которым эта планета все же не является. Но качать может

не всякий. Проблема в том, чтобы сохранять над этим процессом достаточный контроль и суметь канализировать его энергию, не вызывая всепланетных землетрясений или пробуждения вулканов под крупными центрами-ульями. Мы сами в этом все еще не такие уж большие специалисты.

– - И,-- продолжил Цзе-Мэллори,-- это предполагает, что им требовалось для чего-то чертовски много энергии, не так ли? И хотя это довольно большой тарайимский город, но, кажется, единственный на планете,-- он обратил взгляд к Малайке за подтверждением, и торговец медленно кивнул.-- Так что мне лично непонятно, для чего им понадобилось идти на все эти хлопоты, когда их квазиатомные электростанции обеспечили бы более чем достаточно энергии для этого единственного города. Особенно со всей доступной тут водой.

– - Капитан,-- нетерпеливо сказал Трузензузекс,-- мы будем счастливы выдвинуть для вас любые пространные гипотезы, но позже. Сейчас я желал бы, чтобы вы позаботились об извлечении нас из трюма этого наземного транспорта.-- Его голова повернулась к иллюминатору, и огромные золотые глаза уставились на панораму снаружи.-- Я почти не сомневаюсь, что когда мы попадем в тот Туарвех на вершине этого утеса, там найдутся ответы на ваши незаданные вопросы и, будем надеяться, на большинство наших.

– - Если мы попадем в него,-- добавил Цзе-Мэллори.-- Вполне возможно, что, уезжая, хозяева заперли дом и не оставили никакого ключа.

Глава шестнадцатая

Краулер оказался низкой приземистой машиной, ползающей на двух гусеницах из дюралесплава. У него также имелось универсальное сферическое "колесо" в центре тяжести для облегчения поворота. Ата предварительно проделала некоторые расчеты по безопасности и получила, что он будет относительно устойчивым при ветрах вплоть до двухсот пятидесяти километров в час, с каковой точки управление им начнет становиться делом достаточно хитрым. Флинкс лично не имел ни малейшего желания подвергнуть ее расчеты практическому испытанию. Малайка, очевидно, тоже. Он настоял на заполнении всех пустых мест в машине тяжелыми предметами. Если ветры станут настолько скверными, то не поможет и все добро, что они смогут набить в него. Но оно, по крайней мере, окажет им что-то вроде психологической поддержки.

Не самым малым из этих "тяжелых предметов" была мощная лазерная пушка на треноге.

– - Просто на случай,-- пояснил коммерсант,-- если открыть дверь будет несколько труднее обычного.

– - Для путешествующего на своей личной яхте мирного торговца вы, похоже, запасли целый арсенал,-- пробормотал Трузензузекс.

– - Философ, я мог бы представить вам аргументы, изобилующие привлекательными семантическими оборотами, но я "изложу это в нескольких словах, и весь разговор. В моем бизнесе очень сильная конкуренция,-- и вскинул вызывающий взгляд на транкса.

– - Как скажете,-- слегка поклонился Трузензузекс.

Они сели в краулер, маневрировавший поблизости от входа в грузовой отсек, чтобы свести к минимуму первоначальную силу ветра. В большом наземном

краулере они все разместились с комфортом. Его спроектировали для перевозки тяжелых грузов, и даже с рассеянными по нему "тяжелыми предметами" Малайки там с избытком хватало места для пассажиров. Заскучав, желающий мог забраться по лесенке в кабину водителя с ее двумя койками и куполом из плексисплава. Места там хватало на четверых, но ее сразу же оккупировали Малайка, Вульф и двое ученых, и они не проявляли склонности освободить место. Поэтому Флинксу пришлось довольствоваться для обзора местности крошечными иллюминаторами в главном отсеке. Он оказался наедине с двумя женщинами, сидевшими в крайних противоположных концах каюты и обменивавшихся между собой смертоносными мыслями. Менее благоприятную атмосферу трудно и вообразить. Как ни старался, они начали вызывать у него головную боль. Многое бы он отдал за то, чтобы находиться наверху.

Они ползли теперь вверх по склону утеса, двигаясь зигзагами, когда наклон становился слишком крутым даже для мощных шипастых гусениц краулера. Продвигались они медленно, но ровно, в конце концов, машину спроектировали с целью добраться целыми до пункта Б из пункта А, а не для гонок под хронометраж. Свою задачу она выполняла эффективно.

Как и можно было предсказать, почва оказалась крошащейся и мягкой. И все же она была больше камнем, чем песком. Гусеницы глубоко зарывались в нее, мотор стонал. Это несколько тормозило их продвижение, но гарантировало превосходную силу сцепления с почвой. И все же, Флинкс не хотел бы оказаться лицом к лицу с настоящим порывом ветра в этой медлительной машине.

Наконец они одолели последний подъем. Оглядываясь назад, Цзе-Мэллори мог различить вдали обшарпанные шпили и башни города, затемняемые вечной пылью и ветром. Смотреть вверх было труднее. По переду купола начали барабанить гравий, грязь и сломанные ветки от крепко обнимающих землю растений. В первый раз стал слышен сквозь толстую защиту вой ветра, похожий на звук рвущейся ткани, усиленный эхом.

Вульф взглянул на анемометр:

– - Сто пятнадцать и пятьдесят две сотых километра в час, сэр.

– - Же! Я надеялся на лучшее, но могло быть и хуже. Намного хуже. Никто не собирается отправляться на долгую прогулку. С вихрем мы, может, и справимся, но ураган создал бы некоторые неудобства!

Когда они двинулись дальше от края утеса, воздух начал становиться достаточно прозрачным, чтобы они увидели свою цель. Они ехали, и ветер постепенно замирал, по мере того как они въезжали под защиту здания. Шесть пар глаз уставились вверх... все задирая и задирая головы, пока не показалось, что намного проще лечь и смотреть прямо вверх. Только Вульф, сфокусировавший взгляд на приборной доске, не поддался приманке монолита.

Он возвышался над ними, исчезая наверху в вихрях пыли и облаках, не нарушаемый ни карнизом, ни окном.

– - Как хуюкубва?
– - сумел наконец прошептать Малайка.

– - Насколько он велик по моему мнению? Я не очень-то могу сказать,-ответил Цзе-Мэллори.-- Тру? У тебя самая лучшая среди нас дальнозоркость.

Долгий миг философ хранил молчание.

– - В человеческих категориях?

Он опустил взгляд, посмотрев на них. Если бы он мог моргать, то моргнул бы, но глазные щитки транксов реагировали только на присутствие воды или сильного солнечного света. Импровизированные очки придавали его лицу несколько комический вид.