Приключения 1964

Смирнов Виктор Васильевич

Сгоряча Мохову показалось, что нести нарушителя ему будет нетрудно. Продолжалось это недолго. Всё тяжелее и тяжелее становилось повисшее на плечах чужое тело. Ослепленный и оглушенный разгулявшейся вьюгой, Мохов упорно двигался в сторону заставы. Всё чаще приходилось останавливаться, чтобы перевести дыхание, расправить затекшие руки.

Скоро Мохов потерял всякое представление о пройденном пути. Он не допускал и мысли, что не дойдет до заставы, погибнет. Наряд не вернулся в срок. Заставу уже подняли на ноги. Товарищи каждый камень обшарят, не успокоятся, пока не найдут его. Но

всё это было слабым утешением. Надо добраться до заставы вовремя, доставить врага живым. А тот уже совершенно обессилел и мешком висел на широкой спине Мохова.

Заполярная метель страшна не столько морозом, быстрорастущими сугробами, сколько силой ветра, способного сорвать крышу, перенести с места на место горы снега, за одну ночь изменить внешний вид местности. Зная это, Мохов всё внимание своё устремил к одной цели: не сбиться с направления. Не может быть, чтобы на протяжении нескольких километров не встретился дозор. А впрочем, сейчас, в разбушевавшейся снежной пустыне, когда метель слепит глаза и ветер воет и свистит на разные голоса, всё возможно: в десяти шагах не увидеть человека, пройти мимо строения, не услышать голоса, даже выстрела… Всё возможно.

Силы уходили. Мохов с трудом переставлял одеревенелые негнущиеся ноги, когда наст под ним подался куда-то вниз. Падая, Мохов невольно выпустил свою ношу.

…Они свалились в прикрытый крепким настом неглубокий овраг. Здесь было тихо. Ветер бесновался над головой, сметая вниз мутные клубы снега.

Вскарабкаться на каменистый откос с тяжелой ношей нечего было и думать. Пришлось пробиваться глубокими сугробами, временами увязая в снегу по плечи.

Колено уперлось во что-то упругое. Мохов опустил свою ношу. Пошарив руками, он чуть не вскрикнул от радости. Непослушные пальцы нащупали провод полевого телефона. Замершая мысль забилась с удесятеренной силой. Воображение представило теплую печь заставы. Одну только печь! Но зато так ярко, зримо, что даже здесь, в сугробе, как будто стало теплее.

Двигаться по проводу было нелегко. Связисты старательно замаскировали линию. Тянулась она по дну и склону оврага, порой забираясь в заросли сухих березок. Крепки их тонкие корявенькие сучья, набирающие силу медленно, десятилетиями!..

Провод нырнул под валун и поднялся на невысокую отвесную скалу, перегородившую овраг. Вскарабкаться на неё нечего было и думать. Даже одному.

Первая мысль Мохова была: «Всё кончено». И сразу его охватило ощущение глубокого покоя. В овраге было тихо. Ветер бушевал где-то наверху.

Мохов растер шерстяной рукавицей лицо. Тёр он так старательно, что даже руки несколько согрелись. Потом ощупал привалившегося к его плечу задержанного.

Нарушитель был без сознания, безопасен.

Захотелось и самому закрыть глаза, заснуть, не думая о том, что будет дальше. А мысли не давали успокоиться. Быть может, пойти дальше одному? Раненый отсюда не выберется. Саженный слой снега не даст ему замерзнуть. Но если тот очнется — хоть на минуту! — то соберет остатки сил и забьется в какую-нибудь щель, предпочтет замерзнуть, чем попасть живым на заставу.

Напрягая все силы, Мохов подхватил врага… и не смог поднять его.

Это была

последняя вспышка. Мохов лежал на снегу, стараясь отдышаться и думая лишь об одном: «Не заснуть! Не заснуть! Нельзя засыпать. Сон сейчас — гибель!»

В эти минуты в нем словно жили два враждующих человека. «Надо передохнуть, — шептал первый. — Хоть немного». — «Не смей», — отвечал второй. «Ты сделал всё что мог, — убеждал первый. — Всё». — «Ты должен добраться до заставы, — настаивал второй. — Должен». — «Нет больше сил, — отвечал с досадой первый. — Нет». — «Сам погибнешь в этой яме и заставу подведешь, — не уступал второй. — Не только заставу. Подведешь и тех, кого охраняешь здесь, на краю света».

В снежной яме под скалой было тихо, тепло. Мохов подвинулся, устраиваясь поудобнее. Движение придало ему силы. С трудом, разгребая перед собой снег обеими руками, выбрался он из оврага в ненавистную воющую метель. Пригибаясь под напором ветра, он, стоя лицом к заставе, выстрелил ещё несколько раз.

Выстрелы звучали глухо, терялись в снежной мути, неподалеку от оврага.

Долго стоял Мохов на дрожащих от усталости ногах, напрягая слух и зрение. Еле шевеля застывшими губами, он клял метель и бандитов, пробирающихся в нашу страну, и пулю, что свалила Левенца…

Никто не отозвался ни на выстрелы, ни на слабый голос солдата. По-прежнему бесновалась метель, стараясь столкнуть его в овраг, в покой, за которым шла смерть…

И вдруг ясная, четкая мысль вдохнула в измученное тело надежду, силу. Буря стала не страшна, и овраг выглядел уже не западней, измотавшей солдата, а спасителем.

Мохов скатился в овраг. Не чувствуя боли в ободранной второпях щеке, шарил он в снегу, разыскивая провод. Вот он… спаситель!

…Дежурный по заставе ожесточенно прижимал теплую телефонную трубку к уху, продувал её, рассматривал мембрану. Нет! Не было слышно в телефоне знакомого потрескивания.

Дежурный нервничал. Связь порвалась, когда он ждал срочного сообщения о результатах задержания двух неизвестных. Полчаса назад разыскали погибшего на посту Левенца. Несколько позднее нашли и Муху. Но никто ничего не сообщал об участи пропавшего Мохова и третьего нарушителя границы. Две собаки не смогли взять след: метель замела лыжню. Где искать солдата в скопище мелколесья, снегов и скал? А к дежурному заходят люди. Они ничего не спрашивают. Но разве дежурный не понимает, почему они заходят к нему, чего ждут? И сверху теребят. Каждые десять минут запрашивают: где солдат?

— На линию! — Дежурный обернулся к телефонисту. — Бегом.

Два вооруженных телефониста выбежали с заставы в бущующую ночь. Придерживаясь за провод, продирались они через заросли, спускались в расселины, обходили скалы…

Не прошли связисты и километра, как порыв был обнаружен. В овраге, под саженным слоем снега, согревая теплом своего тела неизвестного, крепко спал Мохов. К широкому ремню его был привязан конец оборванного телефонного провода.