Приключения 1969

Коллектив авторов

— Почему он выехал из Ирана?

— Шульц участвовал в 1941 году в операции по выводу из строя иранских дорог, чтобы воспрепятствовать продвижению большевиков. В операцию он был включен в последний момент и почти не имел отношения к ее подготовке. Группу предал русский эмигрант, который входил в ее состав. Их арестовали военные власти красных. Шульцу и еще одному участнику удалось бежать.

— Не попадет ли он теперь в руки русских?

— Это исключается, экселенц. Никто из участников этой группы в Иране не появлялся, а о том, что Шульц живет в Иране по документам швейцарского гражданина, они не знали. Было известно об этом только майору Югансону, руководителю

группы, который тоже попал к русским, но он не успел ничего сказать, так как был убит при попытке к бегству вскоре после ареста.

— А вы хорошо проверили этого Шульца? Учтите, если операция провалится, фюрер снимет нам головы.

— Мы его проверяли. Он племянник и воспитанник члена нашей партии Ганса Шульца, который известен фюреру еще по Мюнхену.

— Так это племянник старого Ганса! Как же, дядю его знаю хорошо. Недавно фюрер интересовался, жив ли старик. Ну, за его воспитанника можно быть спокойным, — облегченно вздохнул Гиммлер. — Я доложу об этом фюреру. Идея операции принадлежит ему. Достаточно ли вы убеждены в достоверности сведений о том, что конференция состоится в Тегеране и именно в это время?

— Вполне, экселенц. Как я вам уже докладывал, наш человек в Вашингтоне принимает участие в подготовке конференции. Мы верим ему вполне.

— Ну хорошо. Смотрите, чтобы мы не попали в глупое положение.

Утром Шульц, как обычно, направился в управление пешком. По пути остановился на миг у газетного киоска. Было неприятно сознавать, что ты под наблюдением.

На работе Шульц долго обдумывал, что сказать своему непосредственному шефу, полковнику фон Пахену, о вызове к Шелленбергу, но ничего вразумительного придумать не мог. К счастью, его никто об этом не спрашивал. Шеф был доволен, что он вернулся из главного управления имперской безопасности, а не исчез, как многие другие.

В полдень, когда Шульц пришел к Шелленбергу, тот был значительно любезнее. Приглашая сесть, он даже попытался улыбнуться, но вместо улыбки на его угрюмом лице промелькнула какая-то неопределенная гримаса.

— Мы включаем вас в операцию. Поэтому буду откровенен. В ближайшее время в Тегеране должны собраться Сталин, Рузвельт и Черчилль. Наша задача — сорвать эту встречу. Удачный исход задуманного может благоприятно отразиться на ходе войны. Операцией интересуется сам фюрер, — Шелленберг с благоговением закатил глаза. — По каким документам вы были в Иране?

— По паспорту швейцарского подданного Самуэля Зульцера, коммерсанта.

— Под этой фамилией поедете в Иран вторично. Вы, конечно, понимаете, что, сидя в Берлине, нельзя сделать того, что возлагается на вас.

— Разумеется, герр бригаденфюрер.

— Вы женаты?

— Нет, герр бригаденфюрер.

— На этот раз придется поехать с женой, — осклабился Шелленберг и, не обращая внимания на недоуменный взгляд Шульца, нажал кнопку на столе.

— Фрейлейн Штайнер ко мне, — отрывисто буркнул Шелленберг.

Едва адъютант скрылся за дверью, как появилась девушка лет двадцати пяти, видимо ожидавшая вызова тут же рядом. Смутно догадываясь, в чем дело, Шульц разглядывал эту довольно миловидную и скромную на вид блондинку с большими, слегка навыкате голубыми глазами. В несколько старомодном костюме, она производила впечатление женщины, всецело поглощенной домашними делами. Никому никогда бы не могла прийти мысль, что эта девушка имеет отношение к разведке.

— Анни, с настоящей минуты вы Анна Зульцер, жена вот этого молодого швейцарца Самуэля Зульцера. Обо всем остальном вам уже известно, Я пригласил вас, чтобы представить друг другу. — И довольный не совсем обычной сценой, ухмыляющийся

Шелленберг выпроводил девушку из кабинета.

— Не думайте, что мы посылаем с вами Анни как контролера. Если бы мы сомневались в вас, то привлекли бы другого человека. Она радистка, умна, расторопна. Будет с кем посоветоваться. Кроме того, вы должны принять в Иране гостей из Берлина, и хозяйка вам обязательно потребуется.

— Вы правы, герр бригаденфюрер.

— Я не буду вас заново учить конспирации, осторожности, но помните: вам поручено исключительно серьезное дело, и вам придется призвать себе на помощь весь свой опыт, все способности. У вас три основные задачи, которые придется решать самостоятельно. Первая — это встреча парашютистов. Сброшены они будут ночью около расположения племени вашего бека. Место выбирайте абсолютно безопасное. Ориентиры, координаты, которые вы сообщите, должны быть точными. Этой же ночью группу надо отправить в Тегеран. Предусмотрите все, чтобы исключить возможность каких-либо неожиданностей в пути. Все следует рассчитать так, чтобы в Тегеран они прибыли тоже ночью, лучше переждать день в пути. Задерживать их у шахсевенского бека не следует. Я знаю, как на Востоке распространяются слухи. В тот же день вся округа будет знать о приезде гостей, — Шелленберг улыбнулся.

— Это верно, герр бригаденфюрер, — поддакнул Шульц.

— Не меньшая осторожность нужна и в Тегеране. Об их приезде не должна знать ни одна душа за исключением особо доверенных лиц. Это ваша вторая задача. И наконец последняя задача — снять два небольших домика, каких в Тегеране много, чтобы из одного были видны здания русского и английского посольств. Они ведь напротив друг друга?

— Так точно, герр бригаденфюрер.

— А из второго должно быть видно американское посольство. Нам важно наблюдать за въездом и выездом людей из этих посольств хотя бы в бинокль. Дома нужны более или менее изолированные от соседних какими-нибудь садиками. Остальные указания вы получите от руководителя группы, который прибудет с парашютистами. Все понятно?

— Абсолютно все.

— Завтра же по документам, которые я вам вручу, нужно выехать в Швейцарию, получить там у чиновника нашего посольства Линденблатта швейцарские паспорта и, не задерживаясь, отправиться в Иран. Как будем поддерживать связь?

— У меня там припрятана рация.

— Это хорошо. Схему связи с нами вы получите на вокзале завтра. Необходимая сумма денег вам будет переведена из Швейцарии. По указанию фюрера в целях сохранения тайны все участники этой операции с завтрашнего дня переходят на казарменное положение, без права общения с внешним миром. На свободе остаетесь вы и Анни. Если слухи об операции разойдутся, то будет ясно, откуда они исходят, — Шелленберг опять бросил на Шульца свирепый взгляд. — Возвращаться в абвер не надо, так же как и звонить туда по телефону или писать. Дяде и знакомым скажете, что едете в командировку на Восточный фронт.

В приемной перед кабинетом Шелленберга Анни встретила Шульца виноватой улыбкой, словно извиняясь за то, что ее навязали в спутницы. Шульц сразу взял в разговоре дружеский тон. Они договорились о встрече на вокзале, и Шульц вышел на улицу.

— Какая подлость! — прошептал Шульц и, спохватившись, что произнес эти слова по-русски, быстро обернулся, но около него никого не было. Ясно, что значит сорвать встречу глав трех государств. Ему потребовалось колоссальное усилие, чтобы не выдать свое волнение в разговоре с Шелленбергом. Вот когда нужен весь опыт, вся самоотверженность, чтобы предотвратить замышляемое злодеяние. Он понимал, что на его плечи легла огромная ответственность.