Приключения 1984
Шрифт:
Все как будто было логичным. А раз так, то неизвестным оставался только «иностранец». Но придет и его черед — в этом инспектор уголовного розыска не сомневался.
С планом ликвидации преступной группы Решетов познакомил следователя Купашова поздно вечером, когда к проведению операции все было готово. Инспектор выложил перед капитаном тощую папку, уместившую в себе плоды напряженной трехсуточной работы оперативной группы.
— Читай. Узнаешь, почем черный хлеб уголовного розыска, — пошутил он.
В тишине кабинета отчетливо
— Выходит, Штихин — мошенник со стажем?
— Еще с каким! И ведь наказывали его не раз, да крепко, но...
— По-твоему, он у них руководитель?
— Убежден. Штихин привык подчинять себе людей, да и по характеру их общения другого не предположишь. К тому же он виртуоз в ювелирном деле. Кто, кроме него, так мастерски изготовит «бриллианты»?
— Ты установил, где он живет?
— После выхода на свободу Штихин перешел на нелегальное положение. Использует подложные документы, по которым значится инженером Мартыновым Иннокентием Гавриловичем, находящимся у нас в командировке от медеплавильного комбината из Казахстана. Держит отдельный номер в гостинице «Турист». На всякий случай. В основном же пропадает у Серафимы Халюзиной.
— Значит, Супрягина вывела тебя на нее без ошибки?
— Как по компасу. Не она — когда бы мы еще задержали Запрудного.
— А с ним что?
— Ему можно «позавидовать». Подыскал себе пассию, осел у нее на правах жениха, выдает себя за молодого ученого, доцента. В общем, все пришло на круги своя. Новая квартира совершенно безопасна.
Майор неторопливо прошелся по кабинету и испытующе посмотрел на следователя.
— Тебя, конечно, интересует «иностранец»? Меня тоже. К сожалению, о нем мы знаем меньше, чем о других. Известно лишь, что у него «Жигули» цвета белой ночи. Номерные знаки — за последние дни их было два — городской автоинспекцией не выдавались. Документы же проверять ни к чему. С ними наверняка такая же чехарда, как и с номерами. Что нам от того — «Иванов» он или «Сидоров»?
Решетов сердито потер подбородок и, чмокнув по привычке губами, добавил:
— За эти дни Штихин, Запрудный и «иностранец» в поисках подходящего подъезда для квартиры «ювелира» обшарили один из микрорайонов на Успенке. «Ювелир» с Будьздоровом побывали домах в пятнадцати...
— Чего же ты не сгреб «квартиросъемщиков»? — удивился следователь. — Все трое были в руках. Подняв бровь, майор сощурился в усмешке.
— Были?! Пока те шастали по этажам, «немец» из машины носа не показал. Прикажешь устраивать с ним гонки по ночному городу? Авантюра. Завтра Алик выйдет на поиски очередного любителя джинсов. Вот тогда и возьмем всех с поличным после выполнения каждым своей роли в спектакле. Другого не дано. Понял, коллега?
— Неплохо придумал, — согласился Купашов.
Оба засмеялись, затем
— Павел Васильевич, сколько человек в твоей группе?
— Вместе со мной четверо. Двоих ты знаешь: Казанов и Перегонов. Ребята опытные, не подкачают. Третий — стажер, курсант школы милиции Садовников.
При упоминании о курсанте следователь откровенно засомневался:
— Может, заменить... попросить назначить другого?
— Не беспокойся, он самбист. Да и... откуда иначе смену себе возьмем, если молодежь готовить не будем?
Против такого довода Купашов возражать не стал, но в душе с майором не согласился.
Из дома Запрудный вышел в шесть пятьдесят три. Казанов, находившийся неподалеку, привычно отметил время. Знакомство с Будьздоровом, разумеется, одностороннее, состоялось трое суток назад, когда тот вместе с Халюзиной покупал билеты в кино.
Запрудный шел стремительно. Вот он пересек проезд, срезал угол газона по тропинке. Игорь перевел рычажок переносной миниатюрной рации на режим передачи.
— «Шестой», я «Тула»... С Аликом встретился. Одет — зеленая куртка на «молнии» с двумя белыми поперечными полосками на рукавах, серые брюки. Через плечо синяя сумка с надписью «Аэрофлот».
Казанов увидел, как, приняв его сообщение, Перегонов отделился от киоска возле соседнего дома. Оба, и Перегонов и Запрудный, скрылись за углом.
«Теперь не отставать!» Игорь прошел вдоль низенькой изгороди и оказался на улице. Краем глаза заметил Перегонова и Алика, ждущих на остановке приближающийся трамвай. Будьздоров и не отстающий от него работник уголовного розыска сели в прицепной вагон. Казанов в последний момент ухватился за поручни переднего.
Сквозь грохот несущихся вагонов оба инспектора услышали голос Решетова:
— Я «Нара»... двигаюсь за вами в пределах видимости.
Сообщив о себе, майор опустил микрофон и, обращаясь к Садовникову, шутливо сказал:
— Итак, операция «Бриллиант раджи» началась. — Затем, не спуская глаз с качавшегося из стороны в сторону трамвая, вполне серьезно продолжил: — Ты, Алексей, только начинаешь работать в милиции. Сразу приучай себя к внимательности, старайся всегда быть готовым к любым неожиданностям. Понял?
— Ясно, товарищ майор.
— Но главное — наблюдательность. Примечай, казалось бы, самую ненужную деталь. Прошляпил — напряженная работа, твоя и твоих товарищей, пойдет насмарку. В борьбе с преступниками мелочей не бывает... Почему молчит «Донецк»? — безо всякого перехода вдруг спросил он.
Под этим позывным работали еще два инспектора — Канищев и Лаптев. В последний момент, уступив настойчивому требованию Купашова, Решетов решил увеличить численность группы. По плану на этих сотрудников возлагалось блокирование квартиры Халюзиной, откуда, как предполагали, Штихин вместе со своей сожительницей должен был направиться в условленное место для встречи с жертвой.