Приключения, 1988

Адамов Аркадий Григорьевич

— Ну так как, едем, что ли? — спрашиваю я таким тоном, словно проверяю Леху, деловой он мужик и можно ли вообще с ним иметь дело.

— Некуда пока ехать, понял? — горячо, даже с каким-то надрывом отвечает мне Леха, как бы принимая мой вызов и изо всех сил демонстрируя искренность. — У Чумы она, пушка-то. Его она. А маслят нет. Он чего хочешь за них отдаст.

— Ну а за чем дело?

— За Чумой и дело, — все так же горячо отвечает Леха, совсем утеряв свою сдержанную солидность. — Мы как в тот вечер разбежались, так и не сбежались пока. Побоялся

я по тому адресу идти, куда меня ночевать определили. К бабке одной. Вот к вам, значит, прибился. Ну Чума меня и потерял. И я про него пока ничего не знаю.

— Ну и что дальше? — холодно и напористо продолжаю спрашивать я, словно экзаменуя Леху.

— А дальше вот: звоню Музке-Шоколадке, бабе его, — охотно продолжает Леха. — Она по телефону темнит. Чуму даже называть не хочет. Встретиться, говорит, надо. В городе. К себе, видишь, не пускает.

— Чума у нее живет?

— Хрен его знает. Может, и у нее.

— Ну а как же ты его теперь найдешь? — спрашиваю я.

— А вот с Музкой-Шоколадкой в четыре часа свидимся, она и скажет. Отсюда до Белорусского вокзала далеко?

— Отсюда куда хочешь далеко, — рассеянно отвечаю я. — Это же конец Москвы. А Чума не подведет?

— Чума — кореш мой старый. Чего у нас только не было, — упрямится Леха. — Ни разу не подвел. Так что будь спокоен.

— Где работали?

— У себя.

— Это где же?

— В... Южном.

— Ишь ты. У самого синего моря, значит?

— Ага.

— А тебя оттуда отдыхать отправляли?

— Было дело, — невольно вздыхает Леха. — Два раза хватали. Двояк и пятерку имел. Сто сорок четвертая, часть вторая, и восемьдесят девятая, тоже вторая часть. По двум крестили.

Я смотрю на часы и говорю:

— До Белорусского нам переть долго. Пора, Леха, двигаться.

Говорю я это таким тоном, словно вопрос о нашей совместной поездке уже давно обговорен и решен.

— Ага, — беспечно и как будто даже обрадованно подхватывает Леха. — Пошли. Эх, познакомлю я тебя с такой кралей — закачаешься.

И мне почему-то кажется, что игра у нас с ним пошла взаимная и потому серьезная.

Уже у дверей я услышал телефонный звонок. Говорил Валя Денисов. Он сообщил, что Муза Владимировна работает официанткой в ресторане, производит впечатление легкомысленной и доверчивой, крутит роман с каким-то командированным Николаем.

Глава II. ИЩЕМ ЧУМУ

НА УЛИЦЕ Леха решает взять такси. Я не возражаю. Пусть тратится.

Мы забираемся в пропахшее бензином старенькое нутро подвернувшегося такси и некоторое время едем молча.

Мне кажется, Муза не знакома с Лехой. Это вполне согласуется с тем, что Валя только что успел сказать мне по телефону. Николай, наверное, не решился знакомить девушку с этой бандитской рожей. Но если Леха эту Музу не знает, то как же они встретятся? Об этом я у Лехи по дороге и спрашиваю, тихо, чтобы не слышал водитель.

Леха усмехается:

— Она меня не знает, а я ее знаю. Понял?

— Нет, — твердо и требовательно говорю я.

—

Ну мы с Чумой в ресторане ее сидели. Он и показал.

Наконец мы приезжаем на площадь Белорусского вокзала. Место встречи — вход на кольцевую станцию метро. Здесь, как всегда, тьма народу. Мы отходим в сторону, и Леха принимается внимательно разглядывать всех проходящих. Я стою чуть поодаль, и можно подумать, что мы с Лехой вообще не знакомы. Он так поглощен непростой, видимо, задачей не пропустить Музу — ведь видел он ее всего один раз и без пальто, — что, кажется, даже не замечает моего маневра. А я в толпе замечаю наших ребят. Видно, приехали следом за нами и держат Леху цепко.

Так проходит минут десять, как вдруг Леха устремляется куда-то в толпу. Ясно, увидел Музу. Я медленно следую за ним, давая на всякий случай понять, что навязываться не собираюсь. Но Леху из виду не теряю. Вот он подходит к высокой девушке в красивой дубленке с пушистым воротником и большой, из светлого меха шапке. Очень эффектная девушка. Рядом с ней громадный и неуклюжий Леха в дешевеньком пальто нараспашку, под которым виден расстегнутый ворот мятой рубахи, и в кепке на затылке выглядит совершенно нелепо.

Я совершаю в толпе несложный маневр и приближаюсь к этой паре настолько, что могу уже уловить кое-что из их разговора.

— ...а я говорю, нет, — сухо произносит Муза. — Коля не велел. Дайте номер телефона, он вам сам позвонит.

— Да срочно он мне нужен, поняла? — сердито гудит в ответ Леха.

Тут меня сносит толпой в сторону, и я перестаю слышать их разговор. Когда мне удается снова занять подходящую позицию, разговор их уже принял явно другой характер.

Тогда, лавируя в толпе, я возвращаюсь на свое место, возле входа в метро, и тут же появляется Леха.

— Поехали, — коротко бросает он, не останавливаясь.

И я устремляюсь за ним.

Муза нас поджидает в стороне, у края тротуара. Мы знакомимся, и я чинно представляюсь:

— Витя.

— Муза.

Она протягивает мне руку и, не скрывая интереса, оглядывает меня. Потом обращается к Лехе:

— Леша, возьмите такси. Вон там стоянка, — она указывает на площадь. — А мы здесь вас подождем.

Мы остаемся одни.

Но я не считаю нужным первым начинать разговор. И Муза, конечно, долго не выдерживает этого молчания.

— Вы тоже приезжий? — спрашивает она, мило улыбаясь.

— Нет. Москвич.

— Как же вы с Лешей познакомились?

— Случайно, — туманно отвечаю я и, тоже улыбаясь, добавляю: — Представляете? С первого взгляда потянуло друг к другу.

— Ой, что-то я вам не верю, — смеется Муза. — А с Колей вы тоже знакомы? Вас к нему не потянуло?

— Это уж Леша меня к нему тянет, — в тон ей отвечаю я и, в свою очередь, спрашиваю: — А вас к кому из них тянет?

Ничего, немного развязности не мешает. Потом она все поймет. А пока пусть потерпит. Ее приятели тоже деликатностью не отличаются. А я пока ничем не хочу отличаться от них.