Приключения Алисы. Том 2. Сто лет тому вперед
Шрифт:
— Но ведь… — Коля посмотрел на свои сокровища чужими глазами, и его в самом деле взяло сомнение. — Но ведь ты-то веришь…
— Верю, — твёрдо сказал Фима. — Если ты ещё чего покажешь.
— Тогда поклянись страшной клятвой, что никому не скажешь.
— Тоже мне романтик! Так только в детских книжках разговаривают.
— Ладно, дай слово.
— Я уже давал.
Коля вздохнул и полез под письменный стол, где стоял ящик с инструментами, остатками переиспользованного детского конструктора, проводами, сломанными
— Ну вот, смотри, только не сломай.
Фима посмотрел, взвесил на ладонях.
— А как работает? — спросил он.
— Просто.
Коля повесил сумку через плечо, приоткрыл крышку, достал оттуда тонкий провод с наушником на конце, вставил его в ухо и сказал:
— Можно приступать к работе.
— А откуда ты знаешь, как он действует?
— У них машины довольно простые, минимум деталей. Я видел, как Алиса работала, а дома немного испытал.
— Ну, и о чём я сейчас думаю? — спросил Фима, стараясь ни о чём не думать.
— А чего на тебя настраивать? — сказал Коля. — Ты думаешь, как бы самому попробовать.
— А точнее?
— А точнее сейчас узнаем.
Коля открыл крышку сумки, внутри — колёсико. Он стал медленно поворачивать его, настраивать.
— Ага… Ты есть хочешь? Ты же все котлеты сжевал.
— Врёт твой аппарат! — сказал Фима. — Я о еде и не думал.
— Значит, твои мозги за тебя думали.
— И они не думали…
— Странно…
— Очень даже странно.
— Стой! Где кот?
Коля обернулся. Фима тоже. Кот сидел в углу комнаты, облизывался и пялил мрачные жёлтые глазищи.
— Прости, Фима, — сказал Коля. — Накладка по моей вине. Остановился на волне кота, а у него одна мысль — пожрать бы — и никаких других желаний, хотя с утра полную тарелку трески смолотил.
— Дай лучше мне попробовать, — сказал Фима. — Если уж машина такая простая.
— Погоди.
Коля снова покрутил колёсико.
— Вот, — сказал он. — Могу повторять твои мысли слово за словом. Слышно лучше, чем по телефону. И не считай в уме, меня не собьёшь. «Тридцать семь, тридцать восемь… тридцать девять… Неужели он в самом деле может мысли читать?» Это я за тобой повторяю. «Вот бы на уроках использовать… Руткевич пишет контрольную, а ты списываешь, не глядя».
— Коля, стой! — закричал Фима. — Все, я верю, ты угадал! Дай теперь мне!
Коля осторожно перевесил сумку со своего плеча на Фимино. Передал ему наушник и отошёл к окну, словно его это не касалось.
— Крути колёсико. Если услышишь про еду — это кот Маркиз. Крути дальше, настройка тонкая, диапазон действия метров двадцать, не больше. Наверно, у каждого мозга своя волна…
Фимка покрутил колёсико, замер и долго слушал, закрыв глаза. Потом вынул наушник, положил сумку на стол и сказал:
— А я всё-таки
— Трудно поверить.
Фима сел на диван, скрестил руки на животе и сказал:
— Пожалуй, я слишком много котлет у тебя съел. Совсем обедать не хочется, а бабушка у меня: «Почему у нас плохой аппетит? Что болит у нашего мальчика?» Она меня совершенно распустила.
— Да ты о деле говори! — возмутился Коля. — Как можно думать о котлетах!
— А что говорить? Плохо твоё дело. Ты прав.
— Почему плохо?
— Включись на мои мысли, послушай и поймёшь. Зачем слова тратить?
— Ты ещё русский язык, надеюсь, не забыл?
— Что тебе сказать? Натворил ты — дай бог.
— Знаю.
— И расхлёбывать придётся тебе.
— Но ты же мне друг!
— Друг. Иначе бы не переживал. Тебе пощады не будет.
— Уверен?
— Совершенно уверен. Ты нарушил первую заповедь путешественния во времени: нарушил его тайну.
— Но я даже не знал, что в будущее попаду.
— Соседу твоему тоже несдобровать.
— Послушай, они не такие уж жестокие. Там даже наши с тобой современники сохранились.
— Мальчишка ты! При чём тут современники? Я думаю, что тебя тайно переправят туда и ликвидируют. Чтобы уравновесить.
— Что уравновесить?
— Твой вред. Я один такой рассказ читал, американский. Там человек в прошлое попал, бабочку раздавил — и не того президента в Америке выбрали. Все связано.
— Я этого и опасался, — сказал Коля.
— А я ещё читал рассказ, как один человек все изобретал фантастические проекты, за ним пришли из контрразведки будущего и убрали.
— Я ничего не изобретал.
— Ты похитил.
— Может, мне сознаться? Я уж думал подойти к Алисе и сказать: виноват, хотел как лучше. Я же не воровал, а отнял у бандитов.
— Кто тебе поверит? Факт налицо: ты унёс аппарат. И, к сожалению, нет тебе пощады.
— Но что делать, Фимка? Может, старикам моим сказать?
— Нет, ты совсем рехнулся! Они тебя с полным правом тут же потащат к психиатру. Наш мальчик переучился, и у него ум за разум зашёл.
— Да, ты прав.
— Единственный выход — молчать. Даже если тебя припрут к стенке — все равно молчать. А аппарат лучше бы в Москву-реку бросить.
— Нет, этого я не сделаю. Хочешь, тебе дам на сохранение?
— Чтобы меня вместо тебя ликвидировали?
Минут пять они молчали.
— Эврика! — сказал Фима. — Есть выход.
— Какой?
— Когда твой сосед возвращается?
— Наверно, через неделю или дней через десять. Мама его навещала.
— Вот и отлично. Как только он вернётся — ты к нему в гости. А аппарат с собой берёшь.
— И что? Я боюсь сознаться.
— И не сознавайся. Ты скажи, что тебе надо фрегат обмерить. Пока будешь мерить, осторожненько положи аппарат ему под стол. И уходи. Ясно?