Приключения Алисы. Том 6. Конец Атлантиды
Шрифт:
Статуя изображала молодую женщину в короткой тунике. Женщина держала перед собой небольшую книжку. Талантливый скульптор очень хорошо передал состояние читательницы — ее не интересовало ничего, кроме книги, в которую был устремлен ее взгляд.
На небольшом постаменте было выбито название скульптуры: «ЧИТАТЕЛЬНИЦА».
По знаку старика пигмеи положили скульптуру рядом с Ирией и начали сравнивать пленницу с «Читательницей». Сравнение убедило их в том, что Ирия и есть ожившая статуя. Это привело пигмеев в восторг.
Старик
— Ату-мана!
Затем показал на статую и перевел указующий перст на Ирию.
Толпа пигмеев издала радостный вопль.
Когда радость несколько утихла, все обернулись к Ирии, ожидая, что она скажет.
Ирия сказала:
— Спасибо за внимание. Теперь развяжите меня и моих друзей.
Услышав голос ожившей Белой Господинки, пигмеи пришли в бурный восторг, но развязывать пленников не стали. Ирия повторила свое приказание и нахмурилась. Пигмеи всполошились: Белая Господинка недовольна.
Старик пошлепал губами, подумал, потом крикнул:
— Вери-Мери!
— Вери-Мери! — завопили пигмеи. — Вери-Мери!
Из-за шалашей раздался ответный крик. Пигмеи толпой бросились туда и через несколько секунд выволокли на площадку маленького сытого пигмея. Он жевал большой корень.
Пигмеи начали кричать на Вери-Мери, старик рассердился, отобрал корень, поднял на вытянутой руке и начал выговаривать пигмею за непослушание. Тот глубоко вздохнул, поглядел на пленников, потом, обратившись к Ирии, сказал на языке Крины:
— Они велят спросить, чего ты сердишься?
— Вы переводчик! — догадался Пашка.
— Конечно, переводчик, разве не видать? — сказал пигмей. — Быстро отвечайте, а то они мой корень сжуют.
— Я приказала им меня развязать, — сказала Ирия.
— Вряд ли, — сказал Вери-Мери. — Кого решили скушать, их не развязывают.
— А ты переведи, — повторила Ирия.
Вери-Мери обернулся к ожидавшим зрителям и сообщил, чего хочет Ирия.
Началось долгое совещание. Некоторые соглашались с тем, что живую богиню неприлично держать связанной. Другие полагали, что развязанная богиня убежит. Наконец старейшина принял решение и сообщил его Вери-Мери, заодно вернув ему корень.
— Странно, — сказал переводчик, засовывая корень в рот. — Велят развязать. Значит, кушать не будут.
С этими словами он не спеша направился обратно за шалаши.
Пигмеи развязали пленников. Ирия тут же потребовала, чтобы им вернули пояса.
Снова побежали за Вери-Мери. На этот раз он даже подходить близко не стал. Выглянул из-за шалаша и объявил:
— И даже переводить не буду. Они ваши вещи уже растащили и в тайники засунули.
— А ты попробуй, — сказала Ирия.
— А то мы дождь напустим или град, — добавил Пашка. — С нами, с богами, лучше не шутить.
— Ладно уж, переведу.
На этот раз совещание пигмеев затянулось. Видно, Пашкина угроза показалась им реальной, но расставаться с сокровищами
Его крик вызвал панику. Некоторые бросились бежать в лес, другие хватались за дубинки, плакали дети, женщины метались по поляне, старик схватил статую «Читательница» и старался утащить ее в шалаш. К старику на помощь прибежали еще несколько пигмеев, но они только мешали друг другу.
Вери-Мери, который продолжал меланхолично жевать корень, подошел к растерянным пленникам и сообщил:
— Левый Крот едет. Выследил. Я так и думал, что выследит. Конец вам пришел.
Сверху послышался хруст ветвей и топот, кусты расступились, и над низиной показались всадники.
Все они были одеты одинаково: в черные кожаные куртки, узкие черные штаны, на головах вместо шапок или шлемов — волчьи головы с разинутыми красными пастями. Впереди был их предводитель, одетый так же, только на плечах серебряный плащ, расшитый волчьими головами. Все воины ехали верхом на оленях, предводитель — на единороге. Да, на самом настоящем единороге.
Алисе приходилось слышать о единорогах. Отец даже привозил фотографию, сделанную в зоопарке какой-то далекой планеты, только это было давно, и Алиса не запомнила названия той планеты. Когда-то, в сказочные времена, единороги жили даже на Земле, но вымерли.
Единорог был ослепительно-белым и во всем схож с большой красивой лошадью. Но на лбу у него был прямой, направленный вперед витой золотой рог.
Группа воинов замерла на краю леса, глядя вниз на суету и суматоху лагеря пигмеев.
Потом главный рыцарь на единороге взмахнул рукой в черной перчатке, остальные воины подняли большие луки и натянули тетиву.
— Иййееж! — закричал, улыбаясь, рыцарь.
На площадке наступила тишина. Пигмеи попадали ниц.
Черный отряд медленно спустился в низину. Это было внушительное, хоть и жуткое зрелище, и склонный к романтике Пашка глядел на рыцарей, приоткрыв от удивления рот.
А Алиса глядела в лицо предводителя, которого переводчик Вери-Мери назвал Левым Кротом.
Из-под волчьей морды смотрели черные узко посаженные глаза. Они казались глубокими дырами, пробуравленными в голубом узком лице. Все в нем было узкое: и нос, и губы, и брови, и даже усики. И еще Алиса успела заметить одну странность: все воины и их предводитель были обуты на одну ногу. На правой черный сапог, левая — босая.
Левый Крот встретился взглядом с Алисой и явно удивился.
Потом перевел взгляд на Ирию, на Пашку.