Приключения Алисы
Шрифт:
Алиса молчала, хотя ей, к несчастью, была отлично известна судьба графа Риверса.
— Не обсуждайте мой приказ, — отрезала королева.
— Вы лишь женщина, — мягко, но настойчиво ответил сэр Грейвз. — Вы не понимаете, что дорога на Ричмонд может быть вдвойне опасна.
— Тогда оставайтесь здесь, сэр, — сказала королева, — и если через полчаса отряд герцога Глостера не появится, следуйте за нами. Если же появится… — королева сделала паузу, и голос ее стал ледяным, — то вы сделаете все, чтобы не пустить их по нашему следу.
Сэр Грейвз
— Кстати, Алиса, — спросила Елизавета, — а велик ли отряд, который мой драгоценный деверь послал, чтобы расправиться со мной и отнять у меня последнего сына?
— Человек двести, — ответила Алиса. — И они будут здесь с минуты на минуту.
Королева тронула коня и поскакала в сторону Ричмонда. За ней дети, фрейлина Джейн и паж Грини. После недолгого раздумья вслед королевской процессии двинулись и рыцари сэра Грейвза.
По дороге Алиса рассказала королеве и Лиззи о своих приключениях. Оказывается, они, сидя в Виндзоре, знали куда меньше ее. А уж о подробностях засад и предательств, о появлении феи Морганы и о захвате Эдди могли только догадываться.
К счастью, взошла луна, и можно было ехать без факелов. Чем ближе к Лондону, тем напряженнее становились путники. Они разговаривали все тише и совсем замолкали, проезжая мимо тусклых огоньков деревенских домов.
Перед въездом в город сэр Грейвз с несколькими рыцарями проехал вперед к закрытым городским воротам. Но в отличие от Алисы он знал пароль и умел разговаривать с сонными стражниками.
Так что через полчаса небольшая кавалькада, проехав по узкой набережной вдоль реки, добралась до Вестминстерского аббатства, где королеву уже ожидала кучка дрожащих от ночного холода, закутанных кто во что придется монахов и священников.
При приближении королевы из собора вышел епископ Йоркский. Королева спустилась с коня и поцеловала старцу руку.
— Будь спокойна, дочь моя, — произнес епископ. — Господь не даст в обиду тебя и детей. Но твоим рыцарям придется искать ночлега в другом месте.
Глава четырнадцатая. Похищение
Ричард Глостер приехал в Лондон через два дня после королевы и только тут узнал, что его отряд упустил добычу.
Гнев герцога был отвратителен. Благо никто из чужих его не видел, он дал волю своим чувствам.
Сперва он решил арестовать королеву прямо в Вестминстере. Взломать двери аббатства и вытащить «эту вонючую семейку»!
Но приближенные, хоть и трепетали перед Глостером, все же сумели отговорить его от такого опрометчивого шага. Ведь вокруг Вестминстерского аббатства днем и ночью стояли толпы любопытных, которые хотели взглянуть на королеву и маленького принца и пожелать им счастья.
— Ваше высочество, — уговаривал Ричарда лорд Хастингс, влиятельный вельможа, которому Глостер последнее время не доверял, но не мог к нему не прислушиваться. — Вам долгие годы жить в этой стране и участвовать в управлении ею. Каким вы желаете остаться в памяти народной? Извергом, взламывающим
Эти слова дорого обошлись Хастингсу.
— Я знаю, откуда идет все зло предательства! — вопил Ричард. — Знаю, кто таится под той колодой!
Глостер указал скрюченным пальцем на дубовую колоду, которая испокон веков валялась у дверей дворца в Тауэре. На ней мясники рубили бараньи туши к обеду.
— Змея! — кричал Ричард. — Вот она, змея в моем доме! Заговор!
Он бился, как волк, попавший в капкан, и друзья стали удерживать его, думая, что герцог и на самом деле в страшном гневе.
Но даже самые близкие к Ричарду люди не знали, как отлично он умел изображать гнев, милость и даже любовь. Иногда он просыпался ночью, и ему казалось, что его жертвы, люди, убитые по его приказам, сходятся к его ложу и грозят страшной местью. Тогда он начинал умолять призраков и так убедительно клясться, что он все делает только ради государства и народа, что привидения смиренно убирались в царство теней.
И сейчас, безумно дергаясь и крича об измене, на самом деле он вел довольно простую и гадкую игру.
Потому что рядом с Хастингсом, осмелившимся предупредить герцога, стоял старенький епископ Йоркский, тот самый, кто впустил королеву в Вестминстерское аббатство и помешал Ричарду схватить младшего наследника престола. И гнев, направленный против Хастингса, должен был ударить и по епископу.
— Если вы обвиняете меня в измене, — сказал лорд Хастингс, — то я прошу судить меня высоким королевским судом, и пускай все в королевстве узнают, изменник я или нет.
— И что же, — вдруг тихо, почти шепотом, спросил Глостер, — неужели здесь кто-то считает… Неужели кто-то думает, что изменников надо судить, а не кинуть бродячим псам?
Герцог повернулся к епископу Йоркскому. Он смотрел на старика так, будто ждал ответа именно от него. Сейчас же!
И епископ заговорил. И сказал именно то, чего от него ждал Глостер.
— По законам королевства, — твердо произнес священник, — знатного лорда нельзя казнить без суда. Мы живем в великом государстве, а не в бандитской пещере.
— И это говорит мне священник, который укрывает у себя подлую, продажную… — Тут Ричард оборвал свою речь и как будто забыл о Вестминстере.
Он оглядел своих вельмож и спросил:
— Кто-то еще хочет суда для лорда Хастингса?
И ни один из лордов не осмелился поддержать епископа.
— Спасибо, друзья, — сказал Глостер и смахнул со щеки набежавшую слезу. — Спасибо! Другого я от вас и не ожидал. А заговорщиков приказываю немедленно казнить!
Все замерли, словно пораженные громом. Такое было немыслимо. Тем более что никто не сомневался: ни Хастингс, ни епископ Йоркский ни в чем не виноваты. Их арест и казнь только ухудшат репутацию герцога. Зачем ему это понадобилось?