Приключения Алисы
Шрифт:
Указательным пальцем правой руки он прижимал строчку в книге, указательным пальцем левой — записку, найденную в бутылке.
— Ты ничего не видишь?
— А что я должна увидеть?
— Тебе никогда не быть великим исследователем, — сказал Пашка. — Это же одинаковые координаты! До секунды!
Алиса сначала не поверила ему. Совпадение было слишком невероятным. Но через минуту она должна была признать, что Пашка прав.
— Ничего не понимаю, — сказала она. — Так не бывает.
— Так не бывает в обычной жизни, —
— Во-первых, бутылку нашла я, — сказала Алиса.
— Ну и что? Если бы я не прочел книгу, эту записку ты бы выбросила.
Пашка кинул в рот одну за другой две шоколадные конфеты.
Потом спросил:
— Ты знаешь, что мы будем делать?
Алиса немного подумала и ответила:
— Наверное, мы завтра с утра поплывем в эту точку.
— Почему завтра с утра? Сегодня! Сейчас! Немедленно!
Глава 2. В подводном ущелье
Сразу уйти в море не удалось.
Путешествие займет весь день. Два часа туда, два часа обратно, и неизвестно, сколько уйдет на погружение.
Надо загрузить в батискат еду и пресную воду, проверить батареи и очиститель воздуха: погружение в море — не развлечение для детей. Пока Пашка с помощью робота проверял системы батиската, а потом раздобывал на складе скафандры для глубоководных работ, Алиса побывала в информатории, чтобы найти подробную карту морского дна того района, где они собирались искать болид, морского змея и разгадку тайны записки.
Судя по карте, глубины в тех местах были невелики — не больше пятисот метров. Правда, там проходила узкая расщелина. Больше ничего интересного — ни подводного вулкана, ни загадочной впадины…
Потом Алиса вызвала бюро прогнозов по Океании и получила прогноз погоды на сутки. Прогноз был хорошим.
Теперь — к Дороти.
— Дороти, миленькая, — сказала Алиса сладким голосом, заглядывая в лабораторию через окно.
Дороти откинула со лба прядь тяжелых черных волос.
— Что тебе, девочка?
— Мы пошли в море. Возвращение вечером.
— Не простудитесь, — сказала Дороти.
И снова склонилась над микроскопом.
Вся операция заняла полминуты. Если бы Алиса принялась просить разрешения или стала бы объяснять Дороти, что они с Пашкой хотят совершить погружение в таинственной точке, разумеется, Дороти бы никогда их не пустила и велела бы ждать возвращения профессора Сингха. Алиса же никогда не обманывала. Она сказала чистую правду. Но сказала точно так, как говорят экипажи батискатов, уходящие в океан на работу. Она не просила, а сообщила. Поставила в известность. А Дороти «приняла к сведению». Ей и в голову не пришло, что московские практиканты замышляют авантюру.
Через пятнадцать минут батискат отвалил от причала и осторожно направился по каналу к выходу в стене рифов. Ветер совсем стих,
За рифами покачивало. Океан еще не успокоился после ночного шторма, его грудь мерно поднималась в сонном дыхании. Легкий батискат медленно и долго взбирался на вершину покатой волны, потом скользил вниз. Покачаться на волнах, конечно, приятно, но, когда у тебя дело, приходится отказать себе в удовольствии.
Пашка перевел батискат на полуполет. Два широких плавника выскочили из днища батиската, и он пошел дальше большими пологими прыжками, срезая вершины волн. Алиса откинула колпак, и теплый, упругий ветер приятно бил в лицо.
— У тебя есть версия, откуда взялась записка? — спросила Алиса.
Она понимала, что Пашка ни на секунду не поверил Дороти, будто записка в бутылке — шутка гидрологов.
Пашка ответил не сразу. Он поднял батискат чуть выше, чтобы не врезаться в большую волну, катившую навстречу.
— Я чувствую, — сказал он наконец, — что мы с тобой стоим на пороге великого приключения, может, самого большого в жизни. Но что это за приключение, я не знаю. Фантазии не хватает. Что нам с тобой известно? Точка в океане. Нам сообщили о ней капитан фрегата «Рочестер» и неизвестный, который кинул бутылку.
— Может, это случайность?
— Таких случайностей не бывает, — возразил Пашка.
— Погоди! — воскликнула Алиса. — У меня идея. А вдруг кто-то на острове уже читал эту книгу? Допустим, в прошлом году?
— Как читал?
— Пришел в библиотеку, увидел на полке старый том и прочел его. Потом подумал: дай-ка я возьму старую бутыль, напишу на записке координаты из книги и брошу ее у берега.
— Ну какой дурак мог это сделать?
— Ричи Гомеа, сын Дороти. Он очень веселый.
— Нет! — закричал Пашка. — Так быть не может! Ты отнимаешь у меня тайну! Мне надоела твоя трезвость, Алиса Селезнева! Я тебя в последний раз предупреждаю: если ты не станешь наконец романтиком, наши пути разойдутся.
— Не кричи, Пашка, — сказала Алиса. — Дай-ка мне эту записку.
Алиса еще раз поглядела на записку.
— Почерк взрослый, — сказала она. — Но если человек намерен сообщить что-то важное, зачем ему писать только координаты?
На этот вопрос Пашка отвечать не захотел. Они неслись по волнам больше часа, а потом Пашка снизил скорость, и батискат поплыл, покачиваясь, взбираясь на океанские валы и легко скользя с них. Над волнами носились летучие рыбки. Одна из них залетела в батискат, Алиса поймала ее на пульте и выбросила обратно в воду. Потом Алиса открыла термос с чаем и достала бутерброды. Они позавтракали.