Приключения Алисы
Шрифт:
— Доктор Ужнеболит, — спросила Алиса. — Скажите, а как вы мой насморк вылечили?
— Просто посадили дубок, вот насморк и прошел.
— Я ничего не понимаю, — сказала Алиса. — Может, я совсем глупая стала. А то получается, в огороде бузина, а в Киеве дядя.
— Красиво говоришь, но загадочно, — сказал доктор. — Я не знаю, что делает твой дядя в Киеве. Что такое огород — я слышал, там морковка растет, а что в Киеве растет?
— Арбузы, — сказала Алиса.
— А что такое арбузы?
Алиса не стала дальше объяснять, а сказала:
— Расскажите мне про насморк, и тогда я вам расскажу про
— Что ж, справедливо, — ответил доктор. — Ведь сколько планет, столько проблем. Маленькая планетка — маленькая проблемка, а большая планета — жуткая проблема.
— А вы?
— А мы — средних размеров планета. Даже, скорее, небольшая. Хотя и население у нас относительно небольшое. Редкое, можно сказать, население. Правда, раньше было иначе.
И доктор Ужнеболит грустно вздохнул.
— Через шесть минут дождик кончится, — сказал он наконец. — Тогда можешь пойти погулять.
Алиса удивилась:
— Откуда вы знаете, что дождь кончится через шесть минут?
— Потому что, когда планета нами недовольна, она устраивает десятиминутный дождик или еще какую-нибудь мелкую пакость.
— Так не бывает, — засмеялась Алиса.
— У нас все не как у других, — сказал доктор.
Алиса решила не перебивать больше доктора, а то он никогда не раскроет тайны этой планеты.
— Наша история, — сказал доктор, — насчитывает не так много лет. Наши предки прилетели сюда двести лет назад. Они построили города, заводы, дачи и плотины, стали охотиться на оленей, делать сумки из крокодиловой шкуры и гребенки из черепах. Все как у людей!
Тут уж Алиса не выдержала.
— Я с вами не согласна, — сказала она. — На цивилизованных планетах теперь охраняют природу. Потому что человек — это часть природы, и если он загубит речки и моря, то и сам умрет.
— Твоими бы устами да мед пить, — сказал доктор. — Только я думаю, что на твоей Земле не сразу до такой умной мысли дошли.
— Еще как не сразу! — согласилась Алиса. — Некоторые животные умерли, а озера отравились до самого дна.
— То же самое случилось на Унионе, — сказал доктор. — Но у нас все это кончилось куда хуже. Люди начали болеть. И особенно сильно они болели в тех местах, где плохо обращались с природой. А потом начались страшные эпидемии. И против них нельзя было отыскать лекарств. Люди умирали, их становилось все меньше… — Тут доктор замолчал, потом горько вздохнул и добавил: — Мой папа тоже умер. Он был шахтером, и они рыли глубокую шахту к центру нашей планеты, чтобы вытащить оттуда алмазы и золото. И тут порода сжалась, и всех наших шахтеров завалило. Стали рыть другую шахту — и там случилось то же самое. А в третьей шахте уж никто не захотел работать. Шахтеры стали говорить, что сама планета не хочет, чтобы люди так с ней обращались. И еще шахтеры стали рассказывать, что они слышали под землей странные голоса, будто сами скалы пытались что-то сказать людям.
— Это сказки? — спросила Алиса.
— Это не сказки и даже не галлюцинации, — ответил доктор. — Но мы сначала не сообразили, что же происходит. Мы продолжали жить как прежде, только очень сердились на природу. Построим мы плотину, загубим реку, и тут же начинается страшное наводнение, плотину уносит в море, река выходит из берегов и затопляет город…
— Ой, — сказала Алиса. — Я догадалась!
— Правильно, — ответил доктор. — Вот видишь, ты догадалась, а мы думали, что это самая обыкновенная планета. И продолжали ее мучить.
— А когда же вы догадались?
— Как-то начали мы взрывать скалы, чтобы проложить дорогу. И вот оказалось, что у всех рабочих, которые там трудились, и у всех людей, которые жили по соседству, после взрывов пропал слух. Все оглохли. А потом был еще случай — начали рубить лес на перевале, и у всех лесорубов заболели колени так, что они из дома выйти не могли.
— Почему же планета раньше вам ничего не сказала? — спросила Алиса.
— Она же не человек, — сказала медсестра, которая стояла у дверей и все слышала. — Она как бы спала… и только когда ей стало очень больно, она проснулась.
— Даже тогда мы не догадались, — сказал доктор. — Ну как догадаешься, что планета защищается… Ведь другие планеты не защищаются.
Алиса подумала, что, наверное, доктор не совсем прав. Планета такая большая и так отличается от людей, что мы можем и не догадаться, что она защищается от нас. А если дождик пошел, неужели это планета плачет? А если ветер подул, неужели это планета вздохнула? А может, все планеты живые? Только не всем приходится воевать с людьми, которые там живут.
— Мы догадались, — сказала медсестра, — когда случился потоп.
— У вас был потоп?
— Особенный потоп. Мы в нем сами виноваты.
Доктор взмахнул руками и запел:
Супертанкер «Тамерлан»Вез мазут из дальних стран,Налетел на крейсер «Вольный»,Раскололся пополам.Медсестра дождалась, когда доктор допел куплет, и подхватила:
— Все море было залито мазутом. На много миль разлилась тонкая пленка. Под ней задохнулись миллионы рыб. Птицы тоже погибли.
— И вдруг во всем мире наступила зловещая тишина! — сказал доктор. — И в этой тишине посреди океана поднялась волна высотой в двадцатиэтажный дом и помчалась к берегу. Люди успели только увидеть зеленую стену воды, как она обрушилась на порт, на город и на окрестные поселки. Почти никто из жителей города не успел спастись. Какое счастье, что за день до этого моя мама взяла меня в горы к тете Магде! Представляешь, мы вернулись обратно — города нет. Мама сначала подумала, что мы сошли с поезда не на той станции. Но оказалось, что дальше нет ни станций, ни рельсов.
Все замолчали. Алиса тоже молчала и ждала, когда же доктор и медсестра кончат переживать и расскажут, чем закончилась эта ужасная история.
А они обернулись к стене. На стене висел портрет мальчика.
Мальчик был очень рыжий, весь в веснушках, глаза у него были зеленые, как трава. Он улыбался.
— Кто это? — спросила Алиса.
— Это Василий дель Базилио, наш президент, — сказала медсестра.
Тут в коридоре послышались громкие шаги, дверь в кабинет распахнулась, и в кабинет вошел, а вернее, вбежал человек, который, судя по всему, не умел ходить медленно.