Приключения человека в шляпе
Шрифт:
– Всем собраться в кучу и накрыться плащами…
В зал проникал отчетливый запах свежей извести. Случившееся пару месяцев назад взятие города не обошлось без обычных в подобных случаях пожаров и разгрома. Теперь строители приводили дворец наместника в относительный порядок. Гулко отдаваясь эхом, прозвучали шаги сандалий по мраморному полу.
– Что там у тебя? – поинтересовался префект, не глядя на вошедшего секретаря. Префект был занят разборкой массы документов, свалившихся на него после успешного занятия войсками Египта, и посетители не радовали его
– Извещение о казни сторонников мятежницы.
– Давай сюда, – префект пробежал глазами длинный список, – значит старика Лонгина все-таки казнили… жаль, умный был человек… Это все?
– Нет, еще прошение из Стимфалополиса…
– Что просят?
– Оставить ценности переданные мятежницей Зенобией в дар местному храму…
– И большие ценности? – в глазах префекта появился интерес.
– В основном книги и свитки, золота и серебра довольно немного, пурпур…
– Пурпур и половину золота пусть принесут в дар императору Аврелиану, а остальное могут оставить себе. Книг у нас и так хватает.
– Я им так и передам…
– Передай, и больше не беспокой меня по пустякам.
Я проснулся… В голове царил форменный беспорядок. Я кое-как вылез из койки и побрел к умывальнику.
– Неважно выглядите, мистер Бронн, – скептически поглядел на меня Лайвсли, – хотите, я дам вам снотворного?
– Нет, спасибо, – я зачерпнул прохладной воды и плеснул себе в лицо.
– Ну как знаете, после всех потрясений, выпавших на вашу долю в последнюю пару недель, думаю, вам стоит всерьез заняться собственным здоровьем. Лично я бы рекомендовал полный покой и хороший отдых где-нибудь на Ривьере…
Глава 6
Остаток плавания прошел в беседах с доктором Лайвсли и лейтенант-коммандером Хокинсом. У последнего в Адене оказались тетушка и вверенная ее попечению племянница, которая как раз нуждалась в нескольких уроках классических языков… Я галантно вызвался помочь юной леди в освоении сложностей латинской грамматики и стал обладателем рекомендательного письма адресованного тетушке Камилле Хокинс. Впрочем, и сам лейтенант-коммандер оказался не чужд историческим наукам, и мне удалось скоротать пару вечеров за увлекательными разговорами на самые разные темы.
Следует заметить, что Аден в те годы был одной из «трех жемчужин» Британской короны, наряду с Бомбеем и Калькуттой. По существу это была столица британских владений на западном побережье Индийского океана, центр из которого тянулись нити управления в Британскую Восточную Африку, Месопотамию, Персию и Аравию – колонии и зоны влияния могущественной империи.
Одновременно это была столица авантюристов и искателей наживы и приключений всех мастей, обретавшихся в британских владениях, контрабандистов и торговцев сомнительными товарами. В общем, это был впечатляющий и многоликий город, плоть от плоти той незабываемой эпохи… М-да, я, кажется, впадаю в ностальгию по молодости. Но вернемся к нашей истории. «Джеймс Кук» подходил к Адену ранним утром, и я, не без некоторого изумления, смотрел на открывающуюся передо мной в лучах рассветного солнца панораму
– Вы ко мне?
– Да, сэр, я вспомнил, сэр…
– Что вспомнил? – не понял я
– Ну, ту картинку, узор, Вы еще спрашивали… Тут я, наконец, сообразил, что речь идет об узоре, срисованном мной с основания статуэтки.
– А… О! Где?!
– Точно такой же рисунок был наколот на руке одного старшины с «Рассерженной Кошки», я еще обыграл его в карты в Александрии…
– Какой еще кошки? – снова ничего не понял я.
– Ну, с «Генриха IV», линкора первого класса…
Конечно же, Henry IV по-французски звучит почти также как английское angry cat – рассерженный кот, ну а поскольку для британского моряка его корабль всегда существо женского пола… Надо заметить, в метком слове британским морякам не откажешь. На какое-то время лингвист во мне взял верх над археологом:
– И много у вас таких прозвищ?
– О, много, сэр, «Туманная» это «Лондон», «Мэгги» – «Магнифисент», «Одноглазая» – броненосец «Полифем», «Ниффи Джейн» – «Ифигения»… – начал перечислять Фокс. Удовлетворив свое любопытство, я вернулся к делу.
– Итак, речь шла о татуировке у проигравшегося старшины? – все определенно запутывалось, что могло быть общего у матросской татуировки и таинственной статуэтки – артефакта неведомой древней цивилизации?
– Так точно, сэр, старшины торпедной команды.
– И где сейчас этот старшина?
– Понятия не имею, сэр, в Александрии, в порту, у нас вышла заварушка с французами с «Жаннетты», и в суматохе его пырнули кортиком… Последнее, что я слышал, его свезли в александрийский лазарет. А он так и не заплатил мне карточный долг…
– И как зовут этого старшину?
– Кажется, Дик… или Ник… – матрос Фокс задумался, – нет, пожалуй, Рик… У меня плохая память на имена, сэр, вот в лицо я его так сразу узнаю. Я всегда с первого взгляда запоминаю, кого увидел.
Интересно, как я потащу матроса в Александрию опознавать раненного старшину?
– И больше о старшине ничего не известно?
– Почему, известно. Он из Килларни. Ходил на «Чайной Чашке», я хотел сказать крейсере «Цейлон», потом перешел с повышением на «Кошку»…
– Это прекрасно. Но как я могу найти его в Александрии?
– А зачем? Он же вам ничего не должен? – глаза матроса Фокса были полны простодушного непонимания.
– Я хочу узнать, откуда у него татуировка… Эта татуировка точно как на этом рисунке? – я вытащил листок из кармана. (Вот чем хороша униформа морского пехотинца – в ней масса карманов самых разных форм и размеров, на самых неожиданных местах).
– Почти, сэр, вот только здесь… и вот здесь… – Фокс указал пальцем на отдельные элементы узора, – чуть-чуть по-другому, – а Вам нужна именно татуировка того старшины?
– А разве есть какая-то еще такая же?
– Есть… - Я смог лишь растерянно открыть рот, не произнося ни звука. – У нашего боцмана Кробара очень похожая.
Я так же молча закрыл рот. Мои таинственные иероглифы, похоже, были довольно популярны в среде британских моряков. В качестве декора…
– Надеюсь, его-то не пырнули кортиком в Александрии?