Приключения Чиполлино
Шрифт:
– Тебе виднее – ты арифметике учился.
Кум Тыква вздохнул разок-другой, но, видя, что от его вздохов кирпичей не прибавляется, решил без лишних слов начать постройку.
«Я сложу из кирпичей совсем-совсем маленький домик, – думал он, работая. – Мне ведь дворца не нужно, я и сам невелик. А если кирпичей не хватит, пущу в ход бумагу».
Кум Тыква работал медленно и осторожно, боясь слишком быстро израсходовать все свои драгоценные кирпичи.
Он клал их один на другой так бережно, будто они были стеклянные. Он-то хорошо знал, чего стоит каждый
– Вот это, – приговаривал он, взяв один из кирпичей и поглаживая его, словно котёнка, – это тот самый кирпич, что я раздобыл десять лет тому назад к рождеству. Я купил его на те деньги, что припас на курицу к празднику. Ну, курятиной я полакомлюсь потом, когда кончу свою постройку, а пока обойдусь без неё.
Над каждым кирпичом он испускал глубокий-преглубокий вздох. И всё же, когда кирпичи кончились, у него осталось в запасе ещё очень много вздохов, а домик вышел крохотный, как голубятня.
«Кабы я был голубем, – думал бедный Тыква, – мне было бы здесь очень, очень уютно!»
И вот домик был совсем готов.
Кум Тыква попытался было в него войти, но угодил коленом в потолок и чуть не обрушил все сооружение.
«Стар я становлюсь и неуклюж. Надо быть поосторожнее!»
Он стал на колени перед входом и, вздыхая, вполз внутрь на четвереньках. Но тут обнаружились новые затруднения: нельзя встать без того, чтобы не пробить головой крышу; нельзя растянуться па полу, потому что пол слишком короток, а повернуться на бок невозможно из-за тесноты. Но главное, как быть с ногами? Если ты залез в домик, то надо втянуть внутрь и ноги, а то они, чего доброго, промокнут под дождём.
«Вижу, – подумал кум Тыква, – что мне остаётся только жить в этом доме сидя».
Так он и сделал. Он уселся на пол, осторожно переводя дух, и на лице его, показавшемся в окошечке, было выражение самого мрачного отчаяния.
– Ну, как ты себя чувствуешь, сосед? – полюбопытствовал мастер Виноградинка, высунувшись из окна своей мастерской.
– Спасибо, недурно!.. – со вздохом ответил кум Тыква.
– А тебе не узко в плечах?
– Нет, нет. Ведь я строил дом как раз по своей мерке.
Мастер Виноградинка почесал, как всегда, шилом затылок и пробормотал что-то непонятное. А между тем со всех сторон собирался народ, чтобы поглазеть на домик кума Тыквы. Примчалась и целая орава мальчишек. Самый маленький вспрыгнул на крышу домика и стал приплясывать, распевая:
Как у Тыквы-старика В кухне правая рука, В спальне левая рука. Если ноги На пороге, Нос – в окошке чердака!– Осторожней, мальчики! – взмолился кум Тыква. – Эдак вы мне дом
Чтобы задобрить ребят, кум Тыква вытащил из кармана горсть красных и зелёных леденцов, которые завалялись у него уж и не знаю с каких времён, и роздал их мальчикам. Те с радостным визгом схватили леденцы и сейчас же передрались между собой, деля добычу.
С этого дня кум Тыква, как только у него заводилось несколько сольдо, покупал конфеты и клал их на подоконник для ребят, словно хлебные крошки для воробьёв.
Так они и подружились.
Иной раз Тыква разрешал мальчикам по очереди влезать в домик, а сам зорко поглядывал снаружи, как бы они не наделали беды.
Вот обо всём этом кум Тыква и рассказывал юному Чиполлино как раз в ту минуту, когда на краю деревни показалось густое облако пыли. Тотчас же, словно по команде, все окна, двери и ворота стали со стуком и скрипом закрываться. Жена мастера Виноградинки тоже поспешила запереть свою калитку.
Народ попрятался по домам, словно перед бурей. Даже куры, кошки и собаки и те кинулись искать себе надёжное убежище.
Чиполлино ещё не успел расспросить, что такое здесь творится, как облако пыли с треском и грохотом прокатилось по деревне и остановилось у самого домика кума Тыквы.
В середине облака оказалась карета, которую тянула четвёрка лошадей. Собственно говоря, это были не совсем лошади, а, скорее, огурцы, потому что в стране, о которой идёт речь, все люди и животные были сродни каким-нибудь овощам или фруктам.
Из кареты, пыхтя и отдуваясь, вылез толстяк, одетый во все зелёное. Его красные, пухлые, надутые щеки, казалось, вот-вот лопнут, как перезрелый помидор.
Это и был кавалер Помидор, управитель и эконом богатых помещиц – графинь Вишен. Чиполлино сразу понял, что от этой особы нельзя ждать ничего хорошего, если все удирают при первом же её появлении, и сам счёл за лучшее держаться в сторонке.
Сначала кавалер Помидор не делал никому ничего дурного. Он только смотрел на кума Тыкву. Смотрел долго и пристально, зловеще покачивая головой и не говоря ни слова.
А бедный кум Тыква рад был в эту минуту провалиться сквозь землю вместе со своим крошечным домиком. Пот ручьями струился у него со лба и попадал в рот, но кум Тыква не осмеливался даже поднять руку, чтобы вытереть лицо, и покорно глотал эти солёные и горькие капли.
Наконец он закрыл глаза и стал думать так: «Никакого синьора Помидора тут больше нет. Я сижу в своём домике и плыву, как моряк в лодочке, по Тихому океану. Вокруг вода – синяя-синяя, спокойная-спокойная… Как мягко она колышет мою лодочку!..»
Конечно, никакого моря вокруг не было и в помине, но домик кума Тыквы и в самом деле покачивался то вправо, то влево. Это происходило оттого, что кавалер Помидор ухватился за край крыши обеими руками и стал трясти домик изо всех сил. Крыша ходила ходуном, и аккуратно уложенная черепица разлеталась во все стороны.