Приключения Димки Петрова...
Шрифт:
А хотя бы и нет, — флегматично пожала она плечами. — Ну и что. Зато внутри довольно уютненько. И если затянуть оконные проёмы бычьими пузырями, которых навалом задаром набрать можно на городской бойне, денёк там поработав, то, вполне даже ничего.
Димон задумчиво покосился на неё. Его явственно передёрнуло, как только он вспомнил запахи в том краю города.
— А дверь можно сплести из лозы, — невозмутимо вещала меж тем "Лия". — Её у реки полно.
Бесплатно, — ехидно добавила она, глядя на Димона с ухмылкой.
Пошли, посмотрим
— У, вредина, — сердито проворчал Васька, тем не мене оставшись сидеть в седле.
Незаметный жест Димона намертво припечатал его к седлу.
Раз барышня не хочет чтоб кто-то ещё смотрел на эти развалины кроме него, то не стоит ей в том сопротивляться. Да и вообще. Что-то его жёнушка уж слишком упорно весь день тянула его в этот дальний, самый глухой угол города, где они в конце концов и упёрлись в эти развалины. А теперь не менее упорно и аккуратно, как ей, наверное, кажется, постаралась избавиться от Васьки, как от ненужного свидетеля. Явно девонька что-то задумала, раз развела подобную таинственность.
И судя по той деловой уверенности, с которой она быстро направилась к дальнему низкому строению, ничем не отличавшемуся от двух стоящих по соседству точно таких же развалин, Димон в своих предположениях был прав. Девонька явно что-то задумала. Гадость какую вряд ли, но поберечься всё ж стоило. И хоть их невидимо для "Лии" сзади сопровождала группа поддержки, в составе всех наличествующих на данный момент в городе егерей, бережёного, как говорится, и Бог бережёт.
Тихий щелчок сдвоенных дуг старого испытанного ящерового арбалета, остался неслышим в хрусте уверено спешащей по захламлённому двору "Лии", и привычное ложе старого испытанного оружия, привычно легло в руку.
На стрельбу в городе из огнестрельного оружия городские власти смотрели крайне неодобрительно. Да и самому ему шуметь не хотелось, дабы не привлекать к себе лишнего внимания. В таком раскладе, старый верный товарищ арбалет прекрасно подходил.
Нырнув низко нагнувшись в невысокий узкий проём, лишь по какому-то недоразумению называемый здесь входной дверью, Димон сразу же убедился что прав был на все сто процентов. Его тут ждали.
— Проходите, Дмитрий Александрович, проходите. Присаживайтесь. Что ж вы застыли то в дверях, как просватанный.
Так, кажется, в ваших краях называют неуклюжих, не знающих как себя повести гостей?
— Где-то, как-то, — согласно кивнул Димон, наконец-то размораживаясь и медленно проходя вглубь неожиданно просторной, залитой слепящим светом от низкого солнца горницы, раскрывшейся внутри такого внешне неказистого помещения.
— Извините за непритязательность обстановки, — с ехидцей прокомментировала его нерешительность принимающая сторона. — Присаживайтесь,
— Как у нас говорят: "В ногах правды нет". Так что садитесь на пенёк и давайте поговорим.
— Садись на пенёк, съешь пирожок, — вроде как не к месту вспомнилось Димону.
— Как вы уже, надеюсь, поняли, встреча наша с вами здесь совершенно не случайна. А обстоятельства, — широким жестом собеседница повела рукой вокруг себя, — сугубо вынужденные. В другое время и в другом месте я бы вас встретила совсем не так, — несколько двусмысленно заметила она, чем вызвала на лице Димону откровенно саркастическую ухмылку.
— Да-да, — покивала головой собеседница. — Не делайте такое лицо, Дмитрий Александрович. В иное время и в ином месте мы бы с вами по-другому встретились бы, но, как я уже сказала, обстоятельства.
— И что же это за обстоятельства такие, что вы, сударыня, оказались вдруг здесь и сейчас, когда, по моим сведениям вы должны находиться сейчас там. Где-то там, далеко.
Димон с невозмутимым видом спокойно присел на предложенный чурбачок и небрежно махнул куда-то в неопределённую сторону левой рукой. Правая так и осталась неподвижной, с взведённым в ней двойным арбалетом, направленным в сторону собеседницы.
А ты постой, подожди на улице, — остановила хозяйка собравшуюся было устроиться рядом с Димоном "Лию". Настороженного арбалета в руке Димона она словно и не видела. — Составь компанию стоящему там пареньку. А нам с Дмитрием Александровичем, кой о чём потолковать надо. О своём, о девичьем.
Проводив взглядом безропотно вышедшую из комнаты амазонку, пронзительно посмотрела на Димона.
— Не ругай её потом, — невозмутимо проговорила она. — Девочка послушная. Ей что сказали, то она и сделала. А что не всё по-твоему, так и что ж. иногда мы не властны в своих поступках.
Теперь о дела, из-за которого мы организовали столь таинственную встречу с тобой.
— Тара, — встрепенувшийся Димон, вдруг резко подался вперёд. — Тара из Сенка!
— Боже мой, — расплылся он в улыбке, распрямляясь и как бы откидываясь назад. — А я тебя сразу не признал. Изменилась. Богатой будешь, — усмехнулся он, тем не менее не спеша убрать взведённый арбалет.
— Каторга никого не красит, — тихо отозвалась замершая было неподвижно амазонка. — А штрафной легион он лишь по названию штрафной. А так — натуральная каторга с одним входом и без единого выхода.
— Вот, значит, почему ты здесь, — понимающе кивнул Димон.
— Почему, — удивлённо подняла брови Тара, невольно отстранясь от низкого колченого стола, за которым они оба теперь сидели. — Ну ка, мыслитель, поведай. Почему это я здесь оказалась? — с усмешкой лукавого превосходства поинтересовалась она.
Я всегда была превосходного мнения о мысленных способностях вас обоих. Что тебя, что друга твоего Сидора. Подтверди их.
Про дуру вашу подругу, я помолчу, — вдруг как-то мягко, ностальгически улыбнулась она.