Приключения двух друзей в стране прошлого
Шрифт:
— У меня, конечно, не так просторно, как у короля, — иронически улыбаясь, сказал Джерри, — но для дорогих гостей место найдется!
Дровосек Карло, с которым ребята уже были знакомы, поддержал шутку товарища:
— А у меня сегодня к столу кролик, зажаренный так, как не зажарить самому главному повару короля!
— Чем же похвастаться мне? — развел руками третий лесоруб Эндрью, низкий плотный человек с седеющей бородой. — Ага, вспомнил! Я вчера достал такой сот из улья диких пчел, какого вы не увидите на столе ни у лорд-канцлера,
Вся компания дружно рассмеялась. Бирн шутливо обратился к ребятам
— А я-то, мальчики, старался уверить вас, что рабочий класс Норландии плохо живет!
Лица лесорубов помрачнели, а Джерри серьезно сказал:
— Я думаю, советские пионеры способны рассмотреть за шуткой правду!
— Конечно, конечно! — наперебой закричали Миша и Антон.
Гости зашли в хижину Джерри. За ними, теснясь и толкая друг друга, протиснулись четверо чумазых ребятишек в возрасте от трех до десяти лет.
— Мои! — с гордостью указал на них хозяин хижины.
Жена Джерри, высокая худая женщина в холщовом платье, молча поклонилась гостям и продолжала хлопотать у очага, грубо сложенного из камней.
— Мам, есть хотим! Мам, есть! — запищали ребята
— Вот это хуже всего режет мое сердце, — грустно сказал Джерри. — Каждый день они встают голодные и ложатся голодные.
— Вашего заработка не хватает на жизнь? — спросил Антон.
— Хватает лишь на нищенское существование. Вот, послушайте, как же нас здесь эксплуатируют. Вам, советским, это полезно: у себя в стране вы не увидите такого. За работу нам положено по десять золотых оленей в месяц — но при условии, что каждый из нас выполнит норму…
— Норму? — в изумлении вскричал Миша — Разве в средние века знали норму?
— У нас знают. Норма нам установлена такая, что надо с утра до вечера махать топором, чтобы ее выполнить.
— А если не выполните?
— Штраф. Но положим, норма выполнена. Не подумайте, что я или Карло, или Эндрью, получим свои десять оленей и пойдем за провизией к тому лавочнику, который подешевле прочих торгует. Не-ет! Мы все должны брать в дворцовой конторе, у подручных лорд-сенешаля, потому что только туда привозятся товары из Штатов… А цены в конторе такие, что от нашего заработка остается один пшик! Да это было бы еще ладно, но вся беда в том, что семейным, таким, как я, не хватает пайка, чтобы прокормить всю ораву…
— Но это подлость! — воскликнул горячий Миша.
— Это называется выдавать на книжку, — вмешался Джером Бирн. — Ваши русские фабриканты в старину очень любили такой порядок…
В беседу вступил Эндрью.
— Бедность — еще куда ни шло, к бедности мы привыкли в Штатах, — сказал он глухим простуженным голосом. — А вот унижение человеческого достоинства… Поверите, товарищи, каждый раз, как я встречаю на дороге лорда и должен встать перед ним на колени, у меня вся душа так и кипит от злобы… И до чего мне хочется расправиться с одним из этих надменных бездельников!
— Это же рыцари,
Эндрью захохотал.
— Да стоит только стащить с лошади за ногу это железное пугало, а там, пожалуйста, — выбивай на нем дубинкой дробь, как на барабане!
Представив себе, как широкоплечий коренастый дровосек лупит дубиной по железным латам, а те гремят и звенят, ребята расхохотались, как сумасшедшие.
Но Джерри заметил:
— Ты, Эндрью, в самом деле не вздумай устроить такую штуку! Чего добьешься? Выгонят тебя из Норландии, и все тут. А ты же знаешь, какую всем нам нужно проводить работу среди населения! Тут дорог каждый агитатор.
Эндрью, хоть и неохотно, дал обещание терпеть и по-прежнему склоняться перед рыцарями.
Во все время разговора взрослых дети Джерри не отходили от очага и жадными глазами следили, как их мать жарила на большой сковородке картошку, перемешанную с какими-то кореньями и кусочками мяса
— Мам, скорее… Мам, готово? — ныли они.
— Сегодня еще хорошо, — сказал Джерри. — Сегодня у нас будет действительно королевский завтрак, потому что сосед Карло поделился с нами кроликом, которого он поймал в силок.
— Ну вот, что за чепуха, — сконфузился неразговорчивый Карло, — стоит говорить!
— Значит, все-таки можно добывать дичь? — спросил Антон.
Джерри сердито фыркнул;
— Она только и ждет наших стрел! Знатные господа запретили нам ловить рыбу в ручьях и речках, стрелять дичь в лесах и саванне! Это, видите ли, должно все сохраняться для их удовольствия…
Мальчики возмутились до глубины души.
— А вы не подчиняйтесь! — пылко выкрикнул Миша.
— Мы так и делаем! Мы браконьерствуем, и пусть вас не пугает это слово: только этим мы поддерживаем жизнь наших детей… Правда, есть лесные сторожа, но они… — Джерри добродушно улыбнулся, — они свои ребята, понимают. Время от времени мы сами даем им какои-нибудь сломанный капкан, и они представляют его лорд-сенешалю для доказательства своей бдительности.
Все расхохотались. Тем временем был готов завтрак. Хозяйка поставила сковородку в центре стола, грубо сколоченного из неровных досок, взрослые разместились вокруг на обрубках, заменявших стулья, а дети стояли на ногах. Хозяйка дала каждому застольнику кусок маисового хлеба, который заменил тарелку: на него были положены кусочки жаркого.
У Миши и Антона слезы навернулись на глаза, когда они увидели, с какой жадностью ребятишки Джерри накинулись на пищу. Самим им кусок не полез в горло, и они потихоньку передали свои порции старшим мальчикам; те уничтожили их в мгновение ока…
После завтрака Бирн сказал:
— Майк, принеси корзину, притороченную у седла моей лошади.
Миша быстро исполнил поручение. Бирн начал развязывать корзину, а дети лесоруба толпились вокруг, страшно заинтересованные, так как они учуяли, что в корзине съестное.