Приключения Фарго
Шрифт:
Некоторые экскурсоводы уже начали вступительную часть, и теперь их голоса разносились над гулом толпы.
— …капелла была заложена еще в двенадцатом веке, в честь святого Варфоломея, который считался покровителем пастухов и косарей…
— …обнаружите, что внутренняя планировка списана с Зальцбургского кафедрального собора. Росписью стен и наружными отделочными работами занимался знаменитый зальцбургский мастер Йозеф Шмидт…
— …до тысяча восемьсот третьего года охотничий домик, расположенный рядом с капеллой, являлся частным владением принцев-провостов Берхтесгадена, последний из которых…
— …после
Сэм и Реми обошли полный круг и вернулись к причалу. Знакомых лиц в толпе не было. Из-за полуострова в сторону церкви направлялись еще два катера.
— Мы можем ждать здесь и проверять каждый подплывающий катер или смешаемся с толпой и начнем искать подсказки, — предложил Сэм.
— Терпеть не могу ждать, — сказала Реми.
— Я тоже. Тогда вперед!
Они заскочили в магазинчик с сувенирами и купили две толстовки, светло-желтую и темно-синюю, и две шляпы с висящими полями. Оплатив покупки, Сэм и Реми направились в туалет переодеться. Если Холков и его люди следили за ними с причала Шёнау, простейшая маскировка плюс возможность затеряться среди толпы, которая к тому времени разрослась до двухсот с лишним человек, должны были обеспечить Сэму и Реми достаточное прикрытие, чтобы остаться неузнанными.
— Готова? — спросил Сэм.
— А то, — отозвалась Реми, заправляя каштановые волосы под шляпу.
В течение следующих двадцати минут они бродили по пристани, делая снимки озера и гор.
— Вот они, — наконец сказала Реми.
— Где? — не поворачиваясь, спросил Сэм.
— Катер, который кружит вокруг доков. Правый борт, четвертое окно сзади.
Сэм повернулся и направил фотоаппарат на озеро, поймав в кадр приближающийся катер. Он увеличил изображение и, сделав несколько снимков, опустил камеру.
— Ага, это Холков. Я насчитал еще троих.
Надвинув шляпу на глаза, Сэм зашагал обратно к пирсу.
— Эй, погодите минутку, — окликнул он матроса, который готовился отвязывать швартовочный трос. — Забыл кинуть Trinkgeld.
Сэм помахал купюрой в десять евро.
— Конечно, сэр, проходите, — кивнул матрос.
Сэм запрыгнул на борт, кинул банкноту вместе с чипом маячка в кружку с Trinkgeld и вернулся на палубу. Переодеваясь в туалете, при помощи наклейки от ценника Сэм приклеил к чипу запасную батарейку от часов. По его расчетам, батарейка должна была проработать не больше получаса, но при определенном везении им вполне хватит и этого времени.
Он вернулся к Реми, которая первым делом поинтересовалась:
— Думаешь, сработает?
— Сработает. У них не останется другого выбора, кроме как следовать за катером. Вопрос в том, купится ли на этот трюк Холков.
Пристроившись в хвост толпе, наполовину состоящей из экскурсионных групп, наполовину из туристов-одиночек, Сэм и Реми проследовали по широкой дорожке из белого гравия к входу в капеллу. Холков и трое его подручных только сейчас сходили на берег.
— Как думаешь, они вооружены? — просила Реми.
— Бьюсь об заклад, что да.
— Мы могли бы обратиться к кому-нибудь из охраны.
— Я бы не стал впутывать посторонних. Кто знает, что у Холкова на уме? И потом, сейчас мы на шаг впереди.
— Ладно. Итак, загадка. Первую часть мы расшифровали, — сказала Реми. — Осталось расшифровать еще две: «Гений Ионии, его поступь — битва соперников, / Три замка, четвертый утерян, укажут дорогу на Фригизингу». Что-то в первой строке есть знакомое.
— А именно?
— Что-то из истории. Какая-то связь…
Сзади раздался голос:
— Извините, пожалуйста…
Они обернулись и увидели женщину на костылях. Они отошли в сторону, женщина поблагодарила их улыбкой и проковыляла мимо. Реми, прищурившись, смотрела ей вслед.
— Узнаю этот взгляд, — сказал Сэм. — Есть контакт?
Реми кивнула, не спуская глаз с женщины.
— Ее костыли. Тот, что справа, немного короче.
— И?
— Скажем иначе: ее поступь не назовешь битвой соперников, — ответила Реми, и ее лицо озарилось. — Точно! Пойдем… — Она быстро зашагала вниз по дорожке к площадке перед капеллой и остановилась у ограждения. Посмотрев по сторонам и убедившись, что никто не подслушивает, принялась набивать что-то на экране своего смартфона. — Вот оно! Есть! Ты слышал об Ионийской лиге?… Древняя Греция, союз городов-государств, образованный после так называемой Мелийской войны?
— Да.
— Одним из участников Ионийского союза был остров Самос — остров, на котором родился «самосский гений», также известный как Пифагор. Ну, тот самый, создатель треугольника?…
— Я пока не улавливаю суть.
— Костыли той женщины… один был короче другого. Если мысленно продлить воображаемые линии, получится неравносторонний треугольник.
До Сэма начало доходить. Он улыбнулся.
— Пифагор был отцом равнобедренного треугольника — две равные стороны…
— «Его поступь — битва соперников», — снова процитировала Реми.
— Значит, мы ищем равнобедренный треугольник…
— Верно. И скорее всего, отмеченный цикадой. Осталась последняя строка: «Три замка, четвертый утерян, укажут дорогу на Фригизингу».
Сэм оглянулся и скользнул взглядом по толпе, заметив бродящего у пристани Холкова. Его «группа поддержки» должна была околачиваться рядом. Сэм хотел отвернуться, когда Холков достал из кармана смартфон и принялся изучать экран. Он вскинул голову, огляделся вокруг и жестом подозвал кто-то из толпы. Десять секунд спустя вся троица собралась вокруг. Перекинувшись двумя-тремя фразами, двое развернулись и трусцой побежали в сторону пирса. Холков и тот, что остался, зашагали по тропинке, ведущей к капелле.
— Клюнул, — сказала Реми.
— Не до конца. Этого я и боялся. Вопрос в том, когда он поймет очевидное.
— А именно?
— Что мы у него в ловушке. Им осталось лишь засесть на пирсе и ждать.
Глава 47
— Замок, — пробормотала Реми, размышляя вслух. — Основные три версии: замок, закрывающий двери; замок в оружии; архитектурный замок. Вероятно, речь о последнем…
Сэм рассеянно кивнул. Он не мог сосредоточиться, поскольку то и дело отвлекался на Холкова и его подручного, которые были уже на полпути к капелле и крутили головами во все стороны, выискивая добычу.