Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
Я отогнал неприятную мысль о том, что эти большие летающие сосиски могут оказаться военными кораблями с солдатами на борту. Сейчас вся эскадра зависла над Набережной.
Они там явно чего-то выжидали.
Через несколько минут они направились туда, откуда прилетели. Флотилия увеличилась еще на одну единицу. Это был небольшой, похожий на диск небесный корабль, Когда я попытался вновь сосредоточиться на фестивале, то сразу же заметил, что ко мне катит на собственном трехколеснике Харвестер Темиск. Харвестер выглядел более серьезным,
Время приема в честь юбилея Чодо неумолимо приближалось.
Ну почему никто не устраивает приема в честь нас? Нас — незаметных героев.
ШЕПЧУЩИЕ НИКЕЛЕВЫЕ ИДОЛЫ
1
Вот он я — несусь галопом вниз по ступенькам. Шесть футов три дюйма голубых глаз, обаяния и любвеобильности, бывший морпех — о таком знакомстве можно только мечтать! Насвистывая. Правда, для благозвучия здесь не помешал бы еще хороший голос — а мой голос, увы, имел трещину.
Что-то было не так. Пора мне произвести внимательный осмотр своей головы. Вчера я рано лег спать, целиком по собственной воле. Не выпив перед этим ни глоточка. И тем не менее нынче утром вполне был готов к песенно-плясовым упражнениям. Я чувствовал себя так хорошо, что забыл быть недоверчивым.
Но мне никогда не дано надолго забыть, что именно меня, малютку Гаррета, боги избрали мальчиком для божественного битья и мишенью для своих идиотских развлечений.
Я застыл, не завершив своего традиционного утреннего правого поворота на кухню.
В коридоре, ведущем от входной двери к кухне, торчал какой-то мальчишка. Неизвестный оборванец, весь в рыжих спутанных лохмах — парень явно сам был себе парикмахером. Причем парикмахером подслеповатым, и орудовал он явно лишь тупым кухонным ножом. Щеки мальчишки были покрыты грязными разводами, росту в нем было чуть больше пяти футов, а лет ему я дал бы двенадцать-тринадцать; впрочем, для тринадцати он был чахловат. Его костюм шил пьяный старьевщик. Я подозревал, что аура вокруг него могла оказаться довольно пикантной, хотя находился недостаточно близко, чтобы ее оценить.
Он что, глухой? Его не спугнул грохот, который я поднял, спускаясь по лестнице. Ах, ну конечно — он застрял носом в комнате Покойника! Это зрелище на первых порах может ошеломить. Мой напарник представляет собой четверть тонны мертвой серой плоти, отдаленно напоминая незаконного отпрыска отца-человека и матери-слонихи, явившегося в кошмаре какому-нибудь обкурившемуся опиумом пьяному художнику.
— Так и хочется забраться к нему на колени и свернуться клубочком, правда?
Паренек пискнул и попятился обратно ко входной двери, перегнувшись так, словно нащупывал себе путь своей оттопыренной задницей.
— И кто же ты такой
Скрипнула кухонная дверь.
— Мистер Гаррет. Вы сегодня рано встали…
— Да уж. Рассвет еще не брезжит. Не мог бы ты мне пояснить, в чем дело?
Возникшая в дверях кухни личность была Дином, моим поваром и управляющим. По возрасту он годится мне в деды, но ведет себя скорее как мамаша. Его появление объяснило присутствие мальчишки. В руках он тащил нечто, завернутое в старую грязную газету.
Дин постоянно подбирает всяких бездомных оборванцев, будь они котятами или детьми.
— Что вы имеете в виду?
— Ты что-то задумал. Иначе ты не стал бы называть меня «мистер Гаррет».
Морщины Дина собрались в кислую гримасу.
— Солнце всегда заходит рано, когда боишься саблезубых тигров.
Это означает: ты видишь именно то, чего опасаешься. Моя мать в свое время тоже частенько так говаривала.
— Ну, в этом доме тигры не рыщут.
Заинтригованный, я перевел взгляд на мальчишку. Его физиономия была усыпана миллионом веснушек, а в глазах одновременно сверкали вызов, любопытство и страх.
— Кто это такой? И каким образом вышло, что он ошивается у меня в доме?
Я не сводил с парня глаз. В нем было что-то трогательное. Какого черта, да что со мной не так?…
Можно было бы ожидать взрыва психического веселья со стороны моего покойного коллеги, но я не ощутил ничего — Мешок с костями крепко спал. Во всем есть свои хорошие и плохие стороны.
Я обратил сердитый взгляд на Дина. По-настоящему свирепый, не просто «для пользы дела».
— Дин, я уже не свищу. Ответь мне.
Пакет в руках этого старого ребенка был заляпан жиром. Опять мне предстоит подкармливать бездомных, хотя бы из вторых рук.
— Э-э… Это Пенни Мрак. Он посыльный.
Мрак? Ну и имечко!
— И что, он принес мне какое-то послание?
Я одарил сорванца самым хмурым из своих взглядов. Он не впечатлился. Похоже, его ничто особенно не волновало до тех пор, пока он находился вне пределов взмаха рукой.
Я не увидел в нем ничего, что предполагало бы аристократическое происхождение, хотя «Мрак» — имя как раз такого рода, какие в чести у заклинателей и магов с Холма, наших не отличающихся особой скромностью тайных повелителей.
— Да, принес. Оно на кухне, — торопливо отозвался Дин, протискиваясь мимо меня. — Через минуту я вам его покажу. Пойдем, Пенни. Мистер Гаррет выпустит тебя. Не так ли, мистер Гаррет?
— Ну конечно. Я же душа-парень, не так ли? — Я прижался к стене, снова пропуская Дина, теперь уже в другую сторону.
Паренек схватил свой пакет и ретировался. Странно. Моя внутренняя реакция хотя и не зашкаливала до предела, но имела силу, какую я обычно приберегаю для красоток, заставляющих священников жалеть о выборе карьеры.