Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
От трона Каренты принца Руперта отделяло каких-то там два дряхлых здоровья. И он вполне мог еще там оказаться. Что, пожалуй, пошло бы королевству на пользу. Каренте не помешает твердая рука.
В этой компании Релвей оказался младшим по званию.
Ну, не считая, конечно, Гаррета, который по сравнению с ними был где-то на уровне мостовой. И кучи толпившихся за моей спиной зевак в фуражках.
Релвей начал с вопросов, явно интересовавших не его.
Все это — по крайней мере в описываемый момент — нравилось ему не больше, чем мне.
Из всех реалистов, с какими мне приходилось встречаться за свою жизнь, он самый-самый. Он
Дил Релвей таков, каким ему нужно быть. Терпеливый. Умный. Беспощадный. Лишенный сострадания, совести и чувства вины. Возможно, он — будущее Танфера. Девять из десяти подданных Его Величества пришли бы в восторг от того будущего, какое пытается сотворить Дил Релвей.
К чему это я? К тому, что у нас без лишнего шума, тихой сапой, медленно, но верно устанавливается тирания. Та самая тирания, при которой жизнь наверняка сделается безопаснее, проще и удобнее для девяти десятых населения.
Спора нет: в Танфере в правление Дила Релвея бояться придется только преступникам. Правда, в преступники при этом запишут всех, кому не нравятся методы правления Дила Релвея.
Примерно полчаса Релвей задавал мне вопросы, на которые я отвечал абсолютно честно — на все до одного. Все это, мягко говоря, меня удивило, поскольку все они не имели почти никакого отношения к происходящему. После этого они с принцем превратились в наблюдателей. Вместе с галеркой. Говорил теперь полковник Туп.
— На этот раз, Гаррет, вам удалось поставить нас в очень сложное положение.
— Признаюсь вам как на духу, полковник: я даже отдаленного представления не имею, о чем вы говорите.
— Несколько человек с Холма пострадали вчера в вашем театре. Двое погибших на месте. Третий умер вскоре после этого. Еще двое в тяжелом состоянии.
— Вздор. Линк Дирбер умер. Метательница Теней и Шнюк Эйвери получили переломы. Остальные заработали максимум пару синяков на троих. Если хотите, чтобы я вел себя с вами искренне, не надо пичкать меня дерьмом.
— Вы…
— Постойте. Вы, ребята, собираетесь править миром по-новому. Вы хотите, чтобы каждый отвечал за свое поведение. Вот и поработайте немного головами. Этих людей привела в «Мир» Поток Яростного Света. Все они — родители тех деток, что создали жуков. Я их прихода не ожидал. Равно как и владельцы здания. Знай я, что они придут, я постарался бы не допустить их на стройку. Они явно намеревались мешать работам. Что и делали — с присущим этой публике тактом. Как оказалось, между одним из них и одним из моих консультантов существовала давняя вражда. Они сводные братья. Причин этой вражды мне так никто и не объяснил. Впрочем, не думаю, что это сейчас имеет какое-то значение. Их встреча привела к драке. На вашем месте я бы беспокоился за Шнюка Эйвери, а не преследовал бы безобидного, белого и пушистого Гаррета. Тем более что он не имеет к этому никакого отношения.
— Суть в том, — возразил Туп, — что мы можем преследовать вас ровно столько, сколько захотим. И всем на это будет наплевать. С другой стороны, публика с Холма…
— Мне не наплевать. Очень даже. И возможно, еще двум-трем людям.
Принц Руперт умиротворяющее
Туп кивнул.
— Не будем мериться разными местами только из-за того, что этот тип меня раздражает. — Это он сказал явно на публику. — В особенности с учетом того, что он связан с финансовой, торговой и промышленной верхушкой Танфера, а также главарями преступного мира.
Туп изложил все это спокойно, даже мягко, но предельно убедительно. Сыночек матушки Гаррет имеет знакомства среди самых серьезных игроков. Которые могут смертельно обидеться даже на то, что обладатели голубых кровей и не заметили бы.
Даже самым высокопоставленным шишкам вроде Релвея и принца приходится заботиться о благе вонючего торгового класса. Им это не нравится. Но власть денег приходится уважать даже им.
Вот она, оборотная сторона будущего.
На протяжении последовавшей дискуссии я проникся уважением к принцу Руперту. Он говорил очень мало. Он слушал. И он слышал. Когда он все-таки говорил, он с обезоруживающей легкостью избегал банальностей, хотя ничего особенного вроде так и не сказал. Я поймал себя на том, что мне даже жалко его восхождения к трону. Очень уж эфемерна судьба карентинских монархов: их часто убивают прежде, чем мы привыкаем к их профилю на монетах. Я бы не желал никому из известных мне людей этого проклятия.
В конце концов я не выдержал.
— Вы мне можете объяснить смысл происходящего? — спросил я и махнул рукой на выстроившийся за моей спиной строй красных фуражек. — Почему всем этим парням необходимо глазеть на меня?
Принца Руперта явно интриговало мое пальто.
— С удовольствием подарил бы его вам, если бы мне было в чем выйти на улицу, — предложил я, когда он в пятый раз спросил меня о нем. Пришлось спеть ему печальную песнь о судьбе моего собственного пальто, которого я лишился благодаря славному директору. Я не преминул добавить еще пару куплетов о бедном мистере Йене, которому никак не удается дошить ему замену — опять-таки благодаря славному директору.
Славный директор стиснул зубы.
Полковник Туп лично проводил меня к выходу.
— Здорово держались, Гаррет. Не позволили нам поколебать вас. Даже почти убедили меня в том, что вы говорили правду.
У меня сложилось немного неприятное впечатление, что я, сам того не зная, прошел какое-то сложное испытание.
— Абсолютную правду. У меня нет причин скрывать что-либо. Особенно с учетом того, что во всем этом замешаны люди с Холма. — Имена этих людей несколько раз всплывали в разговоре, но у меня сложилось впечатление, что принца они не интересуют. Куда как больше его интересовали дети. И я. — Мистеру Вейдеру, равно как и мне, гораздо выгоднее, чтобы вы знали правду. Хорошие отношения со служащими Короны могут нам пригодиться. Не говоря уже о том, что это долг каждого подданного…
— Не зарывайтесь, Гаррет. Ваша готовность к сотрудничеству имеет свои пределы.
Ну да. Кое-какие несущественные подробности я опустил. Однако ему совершенно не обязательно было знать о способностях Джона Растяжки. Равно как о невероятном драконе неимоверной мощи, стерегущем сокровища где-то глубоко под «Миром».
— Я блюду интересы своих клиентов. Случается, посвятить вас в происходящее полезнее для дела. — Ему стоило вбить это себе в башку. Тем более это истина, незыблемая как скала.