Приключения говорящего мальчика
Шрифт:
– Пошли, у школы потусуемся! – предложил Витька. – Наших увидим. Узнаем, может, кто дельное что придумал?
Андрей быстро собрал в пакет тетради, бросил ручку. Учебники у пацанов носить не принято. Учебники таскали девчонки.
– Ты учиться пошел? В эту? Школу? – спросила ворона.
– А я опять не кормленый и сыро у меня! – заверещал кот.
– Подожди секунду, – сказал Андрей Витьке. – Сейчас питомцев своих накормлю и двинемся.
С котом все понятно, а чем ворона питается? А дать ей тоже кошачьего корма, на балкон вынести, а двери
У школы никого не было, народ сидел на уроках. Одна лишь Кристина Осянина прогуливалась у входа.
Еще висел над школой треугольный космический объект. Но его никто видеть не мог – защита работала на полную мощность.
– А ты, почему не на уроке? Тоже не пошла на контрольную? – спросил Витька.
– Не-е, я, не такая пустоголовая, двояки из-за баранов хватать! – ответила она. – Я одна и пришла. Мне Верочка пятерочку поставила и отпустила! А вам, дружбанам, обоим по паре вкатила!
– Вообще-то, мы с тобой не имеем права разговаривать! – сказал Витька. – А то и нам бойкот объявят.
– А я начхала на ваши бойкоты. Школу окончим и все разбежимся в разные стороны. Только некоторые пойдут в пе-те-у, гайки точить. А некоторые в универ. Ах, да! Сейчас же не ПТУ, сейчас же технический колледж! Только, как лягушка не надувается, быком все равно не станет. Мне мама сказала, я сейчас в свою дальнейшую судьбу закладываю фундамент. Вот какой он будет, такова и моя дальнейшая жизнь будет. И она права. Тут я с ней согласна стопудово! – заявила Кристина. – Я свою жизнь сама хочу построить. Всякие Костяны и Ленки мне не указ!
– Нашей крутизне беспокоиться незачем, им папы фундамент крепкий построят. Им можно и не учиться и не работать. Денег, поди-ка, на две жизни хватит! – завистливо сказал Витька.
– А нам самим о себе думать надо. Вот я предлагаю свою группировку в классе организовать. Пусть за нами эти бараны идут, а не за ними! – предложила Кристина.
Андрей согласен за Кристинкой в огонь и в воду, но Витька молчал. Он думал, высчитывал что-то в уме.
– Не, не потянем, – наконец выдал он. – Борька с Костяном в карате с шести лет занимаются. Они нам кости переломают, или шпане денег дадут, те, вообще отморозки, не знаю – что с нами сделают.
– Вот так и пробоитесь всю жизнь и ничего не добьетесь – ни денег, ни славы, ни почестей! – усмехнулась Кристина.
– А тебе что, почести нужны? – спросил Витька.
– Ха! А кому они не нужны? – ответила Кристина. – Любому понравится, если его везде, как Папу римского, будут встречать.
– Какого еще папу? – спросил Витька. – Ну, ты ва-а-ще! – изумилась Кристина. – Темный, как я не знаю кто!
– Да на кой мне сдался, твой папа! – обозлился Витька.
– Я и без папы хорошо проживу. Папу, какого-то приплела. У меня собственный папа есть. Когда трезвый, он знаешь какой!
– Папа римский, – назидательно сказала Кристина, – это глава всей католической церкви! Выше Папы только Бог!
Для чего вы только в школу ходите? Кошмар какой-то, честное слово! Интеллект у
Звонок, как всегда, прозвенел внезапно. И тут же из дверей хлынула толпа первоклашек. В дверях они организовали давку. Мальчишки не пускали девчонок – хохот, визг.
«Счастливые!» – подумал Андрей. – «У них вся жизнь впереди и за них, до поры до времени, все решают родители и учителя. А тут столько проблем! И сегодняшних, и в дальнейшем – куда, например, после школы дальше пойти учиться?»
Андрей хотел стать космонавтом. Не мечтал, мечтал – это, конечно, весьма громко сказано.
Но отвечать же что-то нужно, когда спрашивают: – А кем это Андрей у нас хочет стать?
У знакомых его родителей и у взрослых родственников это главная фишка: кем хочешь стать? А он, Андрей, может никем не хочет стать. Он, может, хочет быть самим собою. Но что-то же взрослым нужно отвечать, а за космосом – будущее! Так почему бы и нет?
Но! Толстый и ленивый – это сказано про него. Он все собирался с ближайшего понедельника круто изменить свою жизнь: начать заниматься физзарядкой, закаливанием. Засесть вплотную за физику с математикой.
Но понедельники проходили, и назначались новые сроки – с нового понедельника, с первого числа, с десятого, с пятнадцатого. После Нового года.
Справедливости ради, нужно сказать, что он иногда пересиливал себя. День, от силы три, Андрей начинал с пробежки вокруг дома, раскладывал кучу книг по физике и математике. А потом, все опять оставалось по-старому. Перебороть свои привычки труднее, чем, надавать Шварценеггеру по сусалам. Намного труднее. Вы попробуйте, и убедитесь сами.
Ведь так славно лишние полчасика поваляться в постели, нежась под одеялом, а тут вставай, маши руками-ногами. После этого на стадион тащись бегать. А если дождь? Бегать по стадиону в дождь, я вам доложу, удовольствие не из приятных!
– Успеется! – говорил себе Андрей.
И это успокаивало его порывы измениться к лучшему. А если он открывал физику, то по телику, как назло, шла ну чрезвычайно интересная передача, после которой времени не оставалась, и, по совести говоря, не очень то и хотелось влезать в дебри физики или математики.
Глава 3
– У нас сейчас что? – спросил Витька, прервав раздумья Андрея.
– Литры две! – хором ответили Андрей с Кристиной.
– О, у дураков мысли сходятся! – сказал Витька и отправился в класс.
Андрей с Кристиной пошли следом. Сдержанное гудение встретило их. Никто особо не резвился. Все точно ждали что-то. И это что-то, нарисовалось в образе Кати Нигматуллиной, старосты класса.
– Верочка уволилась! – с порога сообщила она.
– Ура! – дружно завопил класс, от восторга подбрасывая учебники к потолку и, кидая их, друг в друга.
– Чего ура? Чего ура? Знаете, кто физику будет теперь вести? Директор! – заявила, чуть не плача, Катя. Она прекрасно знала: со старосты спрос особый!