Приключения Конана-варвара (сборник)
Шрифт:
Наместник убрал руку, уже протянутую к мечу, лежавшему на столе. Он стоял всего в двух шагах от кончика длинного жаибарского ножа, блестевшего в руке незваного гостя, и понимал, чем грозит ему непревзойденная стремительность горца.
Чужак оказался мужчиной высокого роста, стройным и одновременно сильным. Хотя одет он был как горец, смуглое лицо и яркие синие глаза не соответствовали выбранному им наряду. Он был не уроженцем Востока, а варваром откуда-то с Запада. Но сноровкой и ловкостью он явно не уступал никому из косматых и диких обитателей
– Ты пришел, как вор в ночи, – заметил наместник.
Он сумел взять себя в руки, хотя и помнил, что поблизости не осталось стражников, которых он мог бы кликнуть. Но ведь горец об этом не знал.
– Я перелез через стену, – прорычал в ответ незнакомец. – Стражник очень вовремя высунул голову над парапетом, так что мне оставалось лишь перерезать ему горло.
– Ты – Конан?
– А кто же еще? Ты отправил в горы сообщение о том, что хочешь видеть меня. Ну вот я и пришел, клянусь Кромом! Не подходи к столу, или я выпущу тебе кишки.
– Я всего лишь хочу присесть, – ответил наместник, осторожно опускаясь в кресло из слоновой кости, которое откатил от стола.
Конан нетерпеливо расхаживал перед ним по комнате, бросая подозрительные взгляды на дверь и пробуя большим пальцем остроту своего трехфутового ножа. Он и двигался не так, как это свойственно афгули, и предпочитал прямоту витиеватому многословию Востока.
– Ты держишь в плену семерых моих людей, – резко бросил он. – Ты отказался от предложенного мной выкупа. Какого же дьявола тебе нужно?
– Давай обсудим условия, – осторожно предложил Чандер Шан.
– Условия? – В голосе вождя проскользнули нотки сдерживаемого гнева. – Что ты имеешь в виду? Разве я не предлагал тебе золото?
Чандер Шан рассмеялся:
– Золото? Да в Пешкаури больше золота, чем ты видел за всю свою жизнь.
– Ты лжешь, – гневно парировал Конан. – Я видел улицу золотых дел мастеров в Кхорусуне.
– Ладно – больше, чем видел любой афгули, – согласился Чандер Шан. – А это – всего лишь капля в море по сравнению с сокровищами Вендии. К чему нам золото? Нам выгоднее повесить этих семерых воров.
Конан грубо выругался, и клинок дрогнул у него в руке, а костяшки пальцев побелели.
– Я раскрою тебе череп, как спелую дыню!
В глазах горца заблестело ярко-синее пламя бешенства, но Чандер Шан лишь равнодушно пожал плечами, хотя и не сводил глаз с острой стали.
– Ты с легкостью можешь убить меня и даже удрать потом тем же путем, что и пришел сюда. Но это не спасет семерых твоих соплеменников. Мои воины наверняка вздернут их на виселице. А ведь они – уважаемые люди среди афгули.
– Знаю, – прорычал Конан. – Все племя подняло вой из-за того, что я не добился их немедленного освобождения. Говори прямо, чего ты хочешь, или, клянусь Кромом, я подниму всю орду и приведу ее прямо к воротам Пешкаури!
Глядя на стоявшего перед ним мужчину с ножом в руке и подметив яростный блеск его синих глаз, Чандер Шан ни на мгновение не усомнился в том, что тот способен на это.
– Ты должен выполнить одно задание, – сказал он, взвешивая каждое свое слово так, словно они обладали остротой бритвы. – Нам нужно…
Конан отпрыгнул назад, поворачиваясь лицом к двери, и губы его разошлись в зверином оскале. Его слух варвара уловил звуки, неслышные Чандеру Шану, – быстрый перестук мягких шлепанцев в коридоре. В следующее мгновение дверь распахнулась, и стройная фигурка в атласном халате поспешно вошла в комнату, захлопнув дверь за собой, – и замерла на месте при виде горца.
Чандер Шан вскочил, и сердце гулко заколотилось у него в груди.
– Дэви! – невольно вскричал он, на мгновение потеряв голову от страха.
– Дэви? – эхом откликнулся горец.
Чандер Шан заметил, как в синих глазах полыхнули узнавание и решимость. Наместник отчаянно вскрикнул и потянулся за своим мечом, но горец двигался со стремительностью урагана. Он прыгнул вперед, сбив наместника с ног сильным ударом рукояти ножа, подхватил растерянную Дэви одной мускулистой рукой и подскочил к окну. Чандер Шан, с трудом поднявшись на ноги, увидел, как варвар на мгновение замер на подоконнике, увидел трепетание атласных юбок и белизну тела его царственной пленницы и услышал его возбужденное злорадное рычание:
– Только попробуй теперь повесить моих людей!
А потом Конан спрыгнул на парапет и исчез. До ушей наместника долетел дикий крик.
– Стража! Стража! – завопил он, нетвердыми шагами направляясь к двери.
Распахнув ее, он вывалился в коридор. Крики его эхом оттолкнулись от стен, и вскоре прибежали воины, с изумлением глядя на наместника, держащегося за разбитую голову, из которой струилась кровь.
– Поднять по тревоге улан! – проревел он. – Похищение!
Но, даже пребывая в ярости, он сообразил, что не стоит говорить всю правду. Он замер, расслышав донесшийся снаружи топот копыт, отчаянный крик и торжествующий вопль варвара.
В сопровождении озадаченных стражников наместник ринулся к лестнице. Во дворе крепости под седлом всегда стоял наготове эскадрон улан, готовый выступить по первому распоряжению. Чандер Шан отправил всадников в погоню за беглецом, хотя голова у него кружилась, и ему пришлось вцепиться в седло обеими руками, чтобы не упасть. Он не стал раскрывать личность жертвы, а ограничился тем, что сказал: это женщина благородного происхождения, которой доверили кольцо с королевской печатью и которую похитил вождь афгули. Похититель уже скрылся из глаз и удирал во все лопатки, но они знали, каким путем он двинется – по дороге, ведущей к устью Жаибара. Луны не было; в тусклом свете звезд смутно виднелись силуэты крестьянских хижин. Позади них растаяли во тьме мрачные бастионы крепости и башни Пешкаури. Впереди вздымались отвесные склоны Гимелийев.