Приключения либроманта 3
Шрифт:
— Она у меня случайно в машине лежит, — пожал я плечами, — И отдельный клип на медленную композицию есть. Та, где в зале фонарики горят. Вы его на видеокассете видели перед самим концертом.
— То, что нужно, — многозначительно ткнул в меня пальцем директор, — Такой ролик и в "Утренней почте" не стыдно показать. Кстати, хотел спросить — где вы столько фонариков взяли? У вас зал на сколько мест? Судя по тому, что я видел он больше, чем полутысячник.
— Семьсот посадочных мест, — подтвердил я догадку Александра Павловича, —
— И как вы их потом обратно собирали? — заинтересовано подался в мою сторону директор.
— Никак не собирали. Просто подарили, как сувениры.
— Ничего себе, — хмыкнул Александр Павлович, — Это же считай, целый цветной телевизор по запчастям зрителям раздали.
— Но ведь видеоролик того стоил, — возразил я, хотя мне эти фонарики не стоили ни копья, — Мне вот интересно, что теперь с остальными фонариками делать?
— А что с ними не так? — непонимающе посмотрел на меня Александр Павлович.
— Никто же не знал, что Вы предложите четыре концерта, — задумчиво почесал я затылок, — Вот я и заказывал партию из двух тысяч — семьсот для Новочебоксарска и тысячу триста для одного концерта в Вашем Театре.
— Ты их так же планировал на концерте в Москве раздать? — огромными от удивления глазами уставился на меня директор.
— Но ведь красиво получилось, — мечтательно уставился я в потолок.
— Боюсь даже спросить, как ты на государственном телевидении копии своего концерта получил, — пробурчал Александр Павлович.
— Я видеомонтажёрам требующуюся ленту в трёхкратном размере дал, — беспечно махнул я ладонью, — Они после этого готовые записи мне сами домой привезли.
— Кстати, раз уж речь зашла о видео, сходи к машине за кассетами, а я пока приглашу в кабинет кое-кого. Магнитофон не тащи. Мой не хуже твоего, — кивнул директор в угол комнаты, где на специальной тумбе под советским телевизором расположился японский Akai.
Стоило мне отлучиться на несколько минут, как кабинет директора превратился в комнату худсовета. И когда только Александр Павлович успел столько народу к себе нагнать? Хореограф, мастер по свету, костюмер, художник и звукач. Все собрались и ждали, когда я принесу видеокассету с записью концерта. А сколько вопросов мне задали. У меня голова и язык распухли от объяснения той или иной мелочи.
Звукооператора, например, заинтересовали сценические мониторы, а хореографа необычный танец Настиного ансамбля, которому я имел неосторожность обучить девушек. Мастер по свету всё пытался выяснить, как управляется наше светооборудование и под конец заявил, что в Театр Эстрады срочно нужно такое же, но ещё круче и мощнее. Что я ему мог сказать, кроме как, продиктовать телефон главного инженера Опытного участка на "Приборке"? Пусть состыкуются, да сами решают, кому что нужно и как быстро это можно получить.
Только костюмер и художник сцены
Кончилось совещание тем, что вошла секретарша и гордо сообщила директору, что один из подмосковных пансионатов готов хоть сейчас принять группу артистов из двадцати человек.
— Ну что ж, Валерий Борисович, — поднялся со своего кресла директор, — В пятницу въезжаете в пансионат, в субботу ближе к обеду репетиция с представителями Росконцерта, в пять часов первый концерт, в восемь второй.
— Хозяин, а я не понял, тебе не кажется, что мы чересчур скромно живём? — заявил мне развалившийся в кресле домовёнок, когда мы с Галкой взяли паузу, чтобы передохнуть от пересказа Вере наших столичных впечатлений.
На паузу, возникшую после его высказывания, мелкий наглец, казалось, не обратил никакого внимания, продолжив залипать в выделенном ему ноутбуке.
— Гоша, мы живём нормально, — твёрдо заявил я расслабившейся личности непонятного происхождения, — Чего тебе не хватает? Ты на себя давно в зеркало смотрел? Когда я тебя вытащил из книги, ты на заморыша был похож, а теперь? Разжирел, лоснишься, шерсть блестит.
— Не-не-не, я не о том. Со жратвой меня почти всё устраивает, да и дом у нас в порядке, — замахал домовёнок лапками, отрываясь от экрана, — Я к чему это начал. В стране кооперативное движение попёрло. Мои коллеги вчера вопрос джинсов обсуждали. Представляешь, на них цены раза в полтора, а то и в два упали. Глядишь, через год всю страну кооперативы ими насытят.
— А что тебя удивляет? В моей Истории так оно и было, только это лет на восемь позже началось. За полтора года джинсы из культа превратились в обычную одежду, — пожал я плечами.
Сам я, понятное дело, эти моменты помнить не могу, но у меня что-то вроде хобби появилось. На сон грядущий я иногда по полчаса, а то и больше, читаю форумы, где очевидцы разные периоды восьмидесятых описывают.
— Во! — помахал домовёнок поднятым вверх пальцем на правой лапке, — Раз мы саму Историю двигаем, то должны и бонусы с этого дела получать.
— Гоша! — строго начал я, твёрдо надеясь остепенить разбушлатившееся чудо, — Ты можешь чётко, в одно-два слова, объяснить, чего тебе не хватает?
— Баба мне нужна! — выпалил Гоша, начав сереть на глазах, — Жена, девушка, самка. Выбери сам любое название, которое тебе больше нравится.
— Гошенька, солнце, а чем тебя местные, э-э-э, дамы не устраивают? — поинтересовалась Вера, пока я пытался поднять и вернуть на место отпавшую вниз челюсть.
— Тебе не понять, — отмахнулся домовёнок от моей несостоявшейся мамы, — Ты лучше у него спроси. Если скажет, что согласен на эфиопке или японке жениться, то я готов поменять свою точку зрения.