Приключения Мурзилки
Шрифт:
— Жалко, что шеф не видит, — сказал Мямлик, имея ввиду Мурзилку. — Подозреваю, что при всей показной сдержанности и строгости, в глубине души он питает слабость к внешним эффектам.
Высказав такое мнение, Мямлик задрал ноги на стол и поёрзал.
— А он, может быть, и видит.
— Что видит?
— Ну, это всё. Всё, что я.
— А… Да.
В редакции действительно всё видели через Шустрика. Информация не только записывалось в его электронную память, но и транслировалось на Землю, что называется, в прямом эфире. И не только видели, но
— А к чему шеф питает слабость?.. — переспросил Шустрик.
— Не то, чтобы слабость… — Мямлик стащил ноги со стола. — Просто я думаю, что сейчас, в его отсутствие, нам не хватает его ума… опыта… и проницательности.
— Ты думаешь, мы не справимся?
— Мы… конечно, мы справимся. Скорее всего, ключ всё ещё здесь, внутри корабля. И мы внутри. Рано или поздно мы найдём его. — Мямлик задрал голову: — Верно, шеф?..
Глава десятая
НАВСЕГДА?..
Но Мурзилка, увы, не видел и не слышал своих подчинённых. Сломя голову, в образе комара, он мчался за ехавшим на огромной скорости автомобилем. Его длинное жало смотрело вперёд и вниз, а прозрачные крылья сами собой совершали махи так быстро, словно это были не крылья, а лопасти винта… И всё равно он безнадёжно отставал. Когда машина свернула и вообще пропала из виду, Мурзилка стал прощаться с жизнью. Он подумал, что останется комаром навсегда. А комариный век — ох как недолог!..
По счастью, за поворотом оказался оживлённый перекрёсток, и машина замерла на минуту перед светофором. Из последних комариных сил Мурзилка сделал финишный рывок и, изловчившись, залетел в щёлку приспущенного водительского стекла в тот момент, когда автомобиль уже снова тронулся с места. Усевшись на обшивку крыши, прямо над сумкой, которая стояла у мамы на коленях, он перевёл дух.
Вскоре автомобиль выехал на загородное шоссе и рванул по прямой на такой скорости, что только ветер свистел. Конечно, никакой комар или даже птица не смогли бы теперь за ним угнаться.
Мама и дочка смотрели в разные окна и молчали.
Минут через двадцать машина заехала в посёлок с красивыми домами, окружёнными высокими заборами, за которыми виднелись только башенки, верхние этажи и просторные террасы. С первого взгляда было понятно, что здесь живут богачи. Открылись ворота, машина въехала в ухоженный двор и остановилась у крыльца, между двумя мраморными вазами. Девочка убежала в дом, а мама открыла наконец злосчастную сумку, достала сигареты и закурила.
Очертя голову, Мурзилка спикировал вниз, подхватил лежавший в складке носового платка фонарик-метаморфатор и взлетел вверх прежде, чем сумка захлопнулась.
— Уф! — сказал Мурзилка, усевшись на конёк крыльца.
Главная опасность была позади. Теперь он в любую минуту мог превратиться в самого себя. Однако, в сложившейся ситуации это было бы неразумно. Здесь, за городом, не было ни пневматической трубы, ни пункта проката механических собак. Зато хватало собак обыкновенных, которые несомненно проявят здоровый интерес
Немного успокоившись, Мурзилка, то есть, комар, который его представлял, почувствовал зверский аппетит. А поскольку любому известно, что комары питаются кровью, одна только эта мысль привела его в содрогание. Тем более что он, как это ни странно, совсем не хотел крови. Наоборот, его тянуло к клумбе с гладиолусами. Ему до смерти хотелось выпить цветочного нектара. Вокруг летало множество других комаров, которые не обращали на него ни малейшего внимания. Мурзилка сел на цветок и, прикрыв глаза от восторга, запустил хоботок в душистую мякоть… Напившись и даже находясь в некотором экстазе от сытости и удовольствия, Мурзилка присел на подоконник.
Из дома вышел папа — большой и важный, без пиджака, но в жилетке. В одной руке он держал галстук, на другой висела его дочка. Она требовала:
— Пойдём, пойдём купаться, ты обещал!..
Папа спустился к маме и поцеловал её в щёку.
— Надеюсь, ты не собираешься работать в выходные? — спросила мама.
— Не собираюсь, дорогуша. Я только приму одного посетителя. Вот сейчас, сию минуту он должен подъехать. Держи, завяжи мне галстук…
Мама бросила сигарету и стала завязывать папе галстук.
«Ага! — подумал комар. — Посетитель приедет и уедет. А я уеду в город вместе с ним. Отлично, никаких проблем.
Глава одиннадцатая
НИЧЕГО, КРОМЕ ПРАВДЫ
Вскоре прибыл тот, кого ждали. Мужчина с подёргивающимся лицом, одетый в неловко сидящий на нём дорогой костюм. От него так сильно несло дезодорантом, что несчастному комару, когда посетитель проходил мимо, едва не сделалось плохо. Мурзилка залетел в дом за ним следом. Он не собирался подслушивать чужих разговоров, а только хотел узнать, скоро ли этот тип поедет обратно в город.
Папа дожидался в своём кабинете, приготавливая на столе бумаги.
Гость растянул губы в улыбке и шагнул к хозяину:
— Аркадий Семёнович!
— Здравствуйте, господин Поганцев, — сухо поздоровался с ним папа. — Чем обязан?..
Поганцев сел, положил на колени портфель, раскрыл его и вынул папку с бумагами.
— Если коротко, — заговорил он, — мой сегодняшний визит к вам связан с избирательной кампанией кандидата в депутаты Василия Ивановича Томразова.
— Что-что? — удивился Аркадий Семёнович. — Но ведь он бандит… У него прозвище — Вася-тормоз!..
— Помилуйте, какой же он бандит, — возразил Поганцев. — Когда-то, может быть, что-то и было в таком роде, но теперь он бизнесмен, всеми уважаемый человек. А я — его доверенное лицо.
— Абсолютно исключено. — Аркадий Семёнович резко поднялся с места, давая понять, что на этом разговор закончен. — Лицо вы его, или какая-либо другая часть тела, мой банк никогда не будет платить бандитам — ни бывшим, ни настоящим, ни будущим.
— В таком случае, — остался сидеть Поганцев, — позвольте напомнить вам вот это…