Приключения, почерпнутые из моря житейского
Шрифт:
– Ну, пожалуйста, сделай одолжение; посмотри, все без вуали.
– Мне до других дела нет; притом же я сюда приехала не напоказ!
– Ах, какая ты! Ну, сделай милость, откинь вуаль!
– Сделайте милость, поедемте назад! – Вот забавно!
– Я вас прошу; я не могу выносить ни этой толпы, ни этой пыли.
– Нет, уж как хочешь, мы объедем несколько раз круг.
– Надеюсь, что вы насильно не будете меня возить.
– Ну, только один раз проедем парк.
– Если вам угодно;
– Ах, какая ты несносная, Эрнестина! – крикнул Чаров с досадой, остановив вдруг лошадь и поворачивая назад, но так неосторожно, что дышло ехавшего позади экипажа ударило в кабриолет; лежачая рессора, несмотря на то, что на ней был английский штемпель, лопнула. Саломея вскрикнула, Чаров потерялся, испуганная лошадь взбеленилась, но, к счастию, какой-то мужчина, проходивший мимо, остановил ее и помог Саломее выйти из кабриолета.
– Чаров! вот не ожидал! – сказал он.
– Ах, Карачеев!… это ты? Вот спасительная встреча!… Перепугалась, ma ch?re?
– Ничего, – отвечала тревожно Саломея.
– Вот беда! как же тут быть? кабриолет сломан. У тебя здесь есть экипаж, mon cher?
– Я здесь живу на даче. Зайдите ко мне, отсюда недалеко; а между тем я велю заложить коляску… Вам же необходимо успокоиться от испугу, – прибавил Карачеев, обращаясь к Саломее.
Она кивнула головой в знак благодарности за участие; а Чаров, отдавая жокею лошадь, вскричал:
– И прекрасно! таким благодеянием нельзя не воспользоваться. Так пойдемте.
– Кто эта дама? – спросил Карачеев Чарова на ухо.
– Это… мадам де Мильвуа, – отвечал Чаров, подавая руку Саломее.
«Что за мадам де Мильвуа, – подумал Карачеев, всматриваясь в черты Саломеи, сколько позволяла прозрачность вуали. Черты как будто знакомы; но когда, где видал, он не мог припомнить. – Чудак! Верно, какая-нибудь актриса!»
Почти молча подошли они к даче.
– Вот мой эрмитаж, – сказал Карачеев. – А вот мой наследник, – продолжал он, подходя к палисаднику прекрасного домика, где на крыльце сидела кормилица с ребенком на руках. – Каков молодец?
– Славный, славный! Я также хочу позаботиться о наследнике, – сказал Чаров.
– Хм! Вы еще не женаты? – спросил Карачеев.
– Думаю скоро жениться.
Саломея отвернулась в сторону и прошла, не обратив ни малейшего внимания на ребенка.
– Madame! – проговорил Карачеев довольно сухо, досадуя на себя, что пригласил бог знает кого. – А где Катерина Петровна?
– Верно, в саду, – отвечала кормилица.
– Пожалуйста, стакан воды, мне дурно, – сказала Саломея Чарову, входя в залу и садясь на соломенный стулик.
– Сейчас я прикажу, – сказал Карачеев, – но вам здесь неудобно; не угодно ли сюда, в диванную… Тут вас никто не
– Отдохни, ma ch?re, – сказал Чаров, проводив Саломею в боковую комнату.
– Пожалуйста, скорей домой!… Какая здесь духота!… – проговорила она утомленным голосом, припав на диван и откинув вуаль.
Между тем из саду вбежала в залу молоденькая женщина, хорошенькая собою, с простодушным веселым лицом.
– Как ты скоро воротился, – сказала она, взяв за руку Карачеева и приклонив голову к его плечу, – я думала, что ты будешь гулять до самого чаю.
– Я так и думал, – отвечал он, обнимая ее.
– Я рада, что ты пришел; maman такая грустная, разговорилась о прошлом, вспомнила о сестрице…
– Постой, Катенька; надо велеть запречь скорее коляску.
– Зачем?
– С одним моим знакомым в парке случилась беда, сломался экипаж… Он с какой-то дамой; я пригласил их к нам и обещал коляску доехать до Москвы.
– А где ж они?
– В диванной.
– А кто такие?
– Позволь, друг мой, я сейчас приду…
– Да скажи прежде.
– Ах, какая ты!… Один петербургский знакомец, Чаров.
– Постой же, я прикажу.
– Нет, нет, я сам; а ты вели подать этой даме воды. Она немного перепугалась, ей дурно.
– Ах, боже мой, дурно! Что ж ты не сказал давно!
И молоденькая женщина бросилась было по порыву доброго чувства в диванную.
– Постой, постой, Катенька, не ходи… Черт знает, кто она такая… может быть, какая-нибудь дрянь… Ведь этот Чаров беспутная голова.
– Mon cher, нет ли сигары? Да воды бы скорей… Ах, извините! – сказал Чаров, выходя из боковой комнаты и увидя даму.
– Сейчас, сейчас, велел подать, – отвечал Карачеев. – Катенька, это мосье Чаров. Рекомендую вам мою жену.
– С вами случилось несчастие? – приветливо спросила она.
– Дышлом разбило кабриолет и чуть-чуть не убило мою даму, – отвечал Чаров.
– Ах, боже мой! Где ж она?
– А вот здесь.
– Не нужно ли ей чего-нибудь? спирту или одеколону?
– Воды, если можно.
– Воды? сейчас!
И миленькая хозяйка побежала сама за водой. Возвратясь с стаканом, она вошла в диванную.
Чаров вышел осмотреть разбитый свой кабриолет.
Саломея была одна в комнате; запрокинув голову на спинку дивана и свесив руки, она лежала в каком-то изнеможении.
– Вам дурно, – проговорила молоденькая хозяйка, подходя к ней осторожно.
– О боже мой! Катя! – вскрикнула Саломея, приподняв голову и взглянув на нее.
Все члены ее затрепетали.
– Сестрица! – вскричала и молоденькая дама. – Сестрица! И она радостно бросилась было к Саломее, но Саломея удержала этот порыв, схватив ее за руку.