Приключения профессора Браннича
Шрифт:
– Как вы кстати явились, дорогой друг! Мы сейчас говорили с лордом о нашем великом проекте. Как вы думаете, могли ли бы все народы в один и тот же день выпить эликсир Нуреддина?
– Отчего же нет? Могли бы! – важно ответил доктор Тейлор. – Конечно, это связано с некоторыми затруднениями… Нужно разумно организовать дело: разделить весь земной шар на области и разослать напиток в самые глухие местности, не исключая даже полюса.
– Это зачем?
– А затем, чтобы нигде не осталось ни одной пары людей, сохранивших свои нынешние размеры. В противном случае человечеству будет грозить страшная
– Совершенно верно, – заметил огорошенный сэр Льюисбери.
Лорд Кэдоган, прищурив глаза, поглядывал то на одного, то на другого ученого.
– Вы забыли, господа, о зверях, – серьезно заметил он, вступая в их спор.
– Вы совершенно правы! – воскликнул сэр Джемс.
– Этой беде можно помочь, – изрек доктор Тейлор, выпячивая нижнюю губу. – Надо в назначенный день схватить всех львов, тигров, медведей и волков, и всех их заставить выпить эликсир Нуреддина.
– Я думаю, не следует также забывать про змей, лягушек и тому подобных гадов, – с неизменной важностью заметил сэр Льюисбери.
– Что до меня, то я и на птиц не положился бы, – иронически прибавил лорд Кэдоган и хотел было уже проститься, но его опять остановил сэр Льюисбери.
– Лучше всего будет утопить всех вредных животных, – решительно произнес он, – а «умалить», если можно так выразиться, лишь полезных.
И он продолжал развивать свой смелый план.
Во время этого разговора лорд Кэдоган несколько раз пробовал удалиться – и всякий раз безуспешно. В конце концов ему все-таки удалось отделаться от увлекшихся спасителей человечества. Но на каждом шагу его останавливали знакомые и засыпали вопросами о его приключениях в Татрах. Один спрашивал, действительно ли мотыльковые яйца так вкусны, другой поздравлял его со счастливым исходом путешествия… и так далее и так далее.
Доведенный до крайнего раздражения, лорд покинул ипподром, и, не возвращаясь домой во избежание новых встреч и расспросов, вошел в ближайшую кофейную. Но едва он уселся в самом дальнем углу залы, как ему бросился в глаза его же собственный портрет на первой странице лежащей перед ним газеты. Взбешенный лорд швырнул газету в лакея, несшего ему чашку кофе, и поспешил к выходу. Не успел он однако сделать и двух шагов, как услышал позади себя:
– Гляди, гляди, вот прошел лорд Кэдоган!
– А, это тот, что был лилипутом. Как жаль, что ты мне раньше его не указал, – у меня к нему есть дело.
– Успокойся, мы еще можем его догнать.
Испуганный лорд почти выбежал на улицу, вскочил в первый стоящий у подъезда наемный экипаж и велел ехать как можно скорее.
– Нет, так дальше жить нельзя! – громко воскликнул он, когда почувствовал, что опасность быть вновь задержанным миновала. – Я уеду сегодня же, хотя бы на край света!
И тут лорд вспомнил о своем спасителе, докторе Гроссе.
– Неужели я мог забыть о нем! – воскликнул он, хлопнув себя рукой по лбу. – Решено! Я еду в Варшаву.
Глава 3
Четыре дня спустя лорд Кэдоган вступил в мирную обитель энтомолога. Можно себе представить, какой это был сюрприз для любезного хозяина.
– Скажите, друг мой, вы напечатали описание наших приключений? – был первый вопрос лорда.
– Да, – краснея, ответил доктор.
– И вы еще здесь! – с удивлением воскликнул лорд.
– Где же мне быть? Я, как видите, работаю над своей монографией.
– Значит, вам дают работать?
– Кто же может мне помешать?
– Кто? Вы спрашиваете, кто? Понятно, ваши читатели!
– Помилуйте!
– Значит вас не забрасывают письмами, поздравлениями, не устраивают в честь вас вечеров, маскарадов? Дамы и мужчины не наряжаются кузнечиками, бабочками, пауками? Портретов ваших не помещают во всех журналах и витринах магазинов; ваших автографов не добиваются, – одним словом, вас не терзают на все лады?
– Нисколько, нисколько!
– В скольких же изданиях разошлась ваша книга?
– Изданиях? – удивился доктор Гросс. – Я не уверен, разойдется ли когда-нибудь первое.
– Вы шутите! Неужели газеты обошли вашу книгу молчанием?
– Наоборот! Некоторые дали о ней самые лестные отзывы.
– Чему же приписать это спокойствие?
– Да у нас, видите ли, так много текущих вопросов, что некогда заниматься научными открытиями…
– Счастливый вы человек! – вздохнул лорд, качая головой. – А я думал, что здесь то же, что и у нас! Какой же это благодатный край! Вот где можно жить и наслаждаться жизнью! Как жаль, что я англичанин…
– В чем дело, лорд?
– О, я хочу быть как можно дальше от Англии, от ее блеска, суеты и Клуба чудаков! Дайте мне какую-нибудь работу, приказывайте, распоряжайтесь мною! Я буду работать, трудиться в поте лица, только бы мне забыть о своих приключениях. Довольно с меня! Я не могу, понимаете, сделать ни одного шага, чтобы не подвергнуть себя назойливым приставаниям своих читателей и почитателей.
– Это ваша вина!
– Скорее ваша, нежели моя! Следовало оставить меня в добычу жукам, муравьям и паукам. Я уверен, что все они вместе не причинили бы мне столько страданий, сколько я перенес за последние две недели.
– Но зачем вы огласили наши приключения? Если я не ошибаюсь, вы сделали это с целью увековечить ваш клуб, не правда ли? – улыбаясь, сказал доктор Гросс.
– Да, да, да! И вы сто раз правы! Я один во всем виноват!
– Несчастье ваше, впрочем, поправимо. Откажитесь от звания председателя и заявите, что все, что вы напечатали, не больше, как сон.
– Я уже подумывал об этом, но боюсь…
– Вы, лорд, вы, неустрашимый человек – боитесь?! Чего же?
– Они не поверят и заявление мое отклонят, так как сочтут его опять-таки за чудачество! Вы не поверите, доктор: у нас ни одного шага сделать нельзя, чтобы его не приняли за чудачество. Недавно сэр Спаррей во время танца вывихнул себе ногу. И что же вы думаете? Все единодушно решили, что это своего рода чудачество, и два-три члена нашего клуба при первом же случае также вывихнули себе ноги. Как видите, мне нет спасения.