Приключения Шерлока Холмса (сборник)
Шрифт:
– В Лондон?
– Да. При данных обстоятельствах нам лучше быть там.
Лицо у баронета вытянулось:
– А я-то думал, что вы не покинете меня до конца! Откровенно говоря, в Баскервиль-холле не так-то уютно одному.
– Друг мой, вы должны повиноваться мне беспрекословно и делать все, что я от вас потребую. Скажите вашим друзьям, что мы пришли бы с удовольствием, но неотложные дела призывают нас в Лондон. Впрочем, мы скоро вернемся в Девоншир. Вы не забудете передать им это?
– Если вы настаиваете.
– Уверяю вас, другого выхода нет.
По тому, как баронет
– Когда вы думаете выехать? – холодно спросил он.
– Сразу же после завтрака. Мы доедем на лошадях до Кумби-Треси, но Уотсон оставит вам свои вещи в залог, так что ждите его обратно. Уотсон, напишите записочку Стэплтону, извинитесь, что не можете у них быть.
– Мне тоже захотелось уехать в Лондон, – сказал баронет. – Почему я должен сидеть здесь один?
– Потому, что вам нельзя покидать свой пост. Потому, что вы дали слово слушаться меня во всем, а теперь я говорю вам: оставайтесь здесь.
– Хорошо, я останусь.
– Еще одна просьба. Поезжайте в Меррипит-хаус на лошадях. Отошлите экипаж обратно и скажите Стэплтонам, что домой вы пойдете пешком.
– Пешком, через болота?
– Да.
– Но ведь вы же сами столько раз удерживали меня от этого!
– А теперь можете идти совершенно спокойно. Я настаиваю на этом только потому, что уверен в вашем мужестве.
– Хорошо, я так и сделаю.
– И если вы хоть сколько-нибудь дорожите жизнью, не сворачивайте с тропинки, которая ведет от Меррипит-хаус к Гримпенской дороге, тем более что это ближайший путь к Баскервиль-холлу.
– Все будет исполнено в точности.
– Вот и хорошо. А мы постараемся выехать сразу же после завтрака, чтобы попасть в Лондон днем.
Меня очень удивила эта программа действий, хотя я помнил, как накануне вечером Холмс предупреждал Стэплтона о своем отъезде. Но кто бы мог подумать, что ему придет в голову ехать вместе со мной, да еще в такое время, которое он сам считал критическим! Впрочем, мне не оставалось ничего другого, как беспрекословно повиноваться моему другу, и вскоре мы простились с опечаленным баронетом, а через два часа, отослав шарабан домой, вышли на станционную платформу в Кумби-Треси. Там нас ждал небольшого роста мальчик.
– Какие будут приказания, сэр?
– Садись в поезд, Картрайт, и поезжай в Лондон. Как только приедешь, сейчас же дай от моего имени телеграмму сэру Генри Баскервилю. Запроси его, не нашел ли он где-нибудь мою записную книжку, которую я потерял. Если нашел, пусть вышлет ее заказной бандеролью на Бейкер-стрит.
– Слушаю, сэр.
– А сейчас узнай в станционной конторе, нет ли там чего на мое имя.
Мальчик вскоре вернулся с телеграммой. Холмс прочитал ее и протянул мне. Там было написано следующее:
Телеграмму получил. Выезжаю ордером на арест. Буду пять сорок. Лестрейд.
– Это ответ на мою утреннюю. Лестрейд – лучший сыщик-профессионал, нам может понадобиться его помощь… Ну-с, Уотсон, время у нас есть, и я думаю, что сейчас самое время нанести визит вашей знакомой, миссис Лауре Лайонс.
План кампании, составленный
Миссис Лаура Лайонс сидела у себя в рабочей комнате. Шерлок Холмс приступил к разговору с такой прямотой и откровенностью, что у нее широко открылись глаза от изумления.
– Я расследую обстоятельства смерти сэра Чарльза Баскервиля, – начал он. – Мой друг, доктор Уотсон, передал мне все, что вы ему сообщили в связи с этим и о чем предпочли умолчать.
– О чем же я умолчала? – дерзко спросила она.
– Вы признались, что вызывали сэра Чарльза к калитке к десяти часам вечера. Как мы знаем, он умер именно в тот час и на том самом месте. Вы умолчали о связи, существующей между этими двумя фактами.
– Между ними не существует никакой связи.
– В таком случае совпадение получилось поистине поразительное. Но я думаю, что в конце концов мы эту связь установим. Я буду с вами совершенно откровенен, миссис Лайонс. Речь идет об убийстве, а улики по этому делу таковы, что под следствием может оказаться не только ваш друг, мистер Стэплтон, но и его жена.
Миссис Лайонс вскочила с кресла:
– Его жена!
– Это уже ни для кого не тайна. Особа, которую он выдает за свою сестру, на самом деле его жена.
Миссис Лайонс опустилась в кресло и с такой силой впилась пальцами в его ручки, что ногти у нее побелели.
– Его жена! Его жена… Но ведь он холостяк! – Шерлок Холмс пожал плечами. – Докажите мне это! Докажите! И если сможете… – Яростный блеск ее глаз говорил лучше всяких слов.
– За доказательствами дело не станет, – сказал Шерлок Холмс, вынимая из кармана какие-то бумаги. – Вот фотография этой супружеской четы, снятая четыре года назад в Йорке. На обороте надпись: «М-р и м-с Ванделер», но вы, конечно, узнаете и его, и эту женщину, если вам приходилось встречаться с ней. Дальше – три документа, подписанные людьми, заслуживающими всяческого доверия. Это описание мистера и миссис Ванделер, которые содержали некогда частную школу «Сент-Оливер». Прочтите их, и у вас не останется ни малейших сомнений в том, что это действительно знакомые вам люди.
Миссис Лайонс мельком просмотрела лежавшие перед ней бумаги и перевела взгляд на нас. Отчаяние превратило ее лицо в неподвижную маску.
– Мистер Холмс, – сказала она, – этот негодяй обещал жениться на мне, если я получу развод. Значит, нельзя верить ни одному его слову? Значит, он все время обманывал меня? Но зачем? Зачем? Я думала, что он печется только обо мне. А выходит, я была орудием в его руках. Чего ради хранить верность человеку, который так лжет? Чего ради выгораживать его? Пусть поплатится за свое злодейство! Спрашивайте меня о чем угодно, я ничего не утаю. В одном клянусь вам: когда я писала то письмо, мне и не снилось, что это погубит сэра Чарльза, моего лучшего друга!