Приключения Василисы, или Как Царевна-лягушка за счастьем ходила

Велесова Светлана

Митька устал смеяться, слушая их пререкания, и теперь только улыбался от уха и до уха, глубокомысленно молча. Еще бы. Дураков нет – говорить под руку раздосадованной колдунье. Вмиг в кого–нибудь превратят, а ему пока и человеком быть не плохо.

Вокруг искателей приключений возвышалась темная стена леса. Деревья словно не хотели пускать их дальше, то и дело норовя зацепить Аню размашистыми лапами. Где–то ухала сова и слышались какие–то жуткие звуки. Если бы внимание Лиссы не было сейчас занято тем, чтобы вернуть себе человеческий облик, то девушка по–настоящему

бы испугалась. Но сейчас ни на какие страхи просто не хватало сил. Наконец незадачливая колдунья сдалась, горестно осознав, что все ее попытки безрезультатны. Продолжать дальше – только еще больше расстраиваться.

– Не получается, хоть ты тресни.

Трах! Бах! И она стоит на своих двоих в порванной Митькиной рубашке, а от сапог осталась одна подошва. Хорошо хоть штаны на месте. Вот тебе и пожелала треснуть.

– Мои новые сапоги! – вскричал Митька, хватаясь за голову. – Мать мне уши оторвет и заставит всю зиму проходить в лаптях.

– Ну ты даешь! – Анюта сползла по ближайшей сосенке, корчась от истерического смеха. – На тебя надо амулет повесить, иначе твое неуемное воображение до добра не доведет.

Лисса не сообразила, что ответить, и беспомощно развела руками. Девушка побольнее прикусила язык и постаралась ни о чем постороннем не думать, чтобы опять в кого–нибудь не превратиться. А идея насчет амулета, сдерживающего силу, ей очень понравилась. Только где его достать?

– Ходят тут всякие, шумят, колдуют. Кто такие? Пошто в лес пришли? – послышался трескучий голос, и троица тут же притихла, расхотев веселиться.

Светлячки выпорхнули из травы и озарили неярким светом небольшого человечка, похожего на еловую шишку с руками и ногами из тоненьких палочек и головой в виде желудя. Человечек сидел на пеньке неподалеку и внимательно осматривал чужаков.

– Лешак, – ойкнул Митька и плюхнулся на пень напротив, по–совиному вытаращив глаза на человечка.

– Не лешак, а леший. Правильных слов не знаешь, а еще сын ведуньи.

– Кто сын ведуньи? – не понял Митька.

Но тут вмешалась Аня, пока хозяин леса не сболтнул лишнего. Неспроста Велена хранила в тайне свою силу. Видать, на то были веские причины.

– Леший, поведай мне, далеко ли до круга силы?

Девушка сделала знак рукой, щелкнула пальцами, и в воздухе на мгновение вспыхнула синяя руна. Человечек зыркнул на знак и с явной неохотой поклонился:

– Доброй ночи, колдунья. Неправильное время ты для обряда выбрала. Подождать бы лучше денька два, пока круг войдет в полную силу.

– Я бы с радостью, да время поджимает, возьму, сколько есть.

– Ладно, так и быть, покажу дорогу. Платить чем будешь?

– А чем нужно?

Лисса испугалась, что человечек сейчас заломит несусветную цену и Аня так и останется без силы. Потом сообразила, что это магическая сделка и вряд ли леший потребует золото, которого у них нет.

Лесной хозяин сделал вид, что задумался. На самом же деле он разглядывал их и оценивал, что можно потребовать за услугу.

– Прядь ее волос, – наконец, решил он и указал сучковатым пальцем на Лиссу.

Девушка

плотнее запахнулась в лохмотья рубашки, прекрасно сознавая, как нелепо сейчас выглядит. Оборванная, босая, да еще от холода гусиной кожей покрылась.

Трах! Бах! И посреди леса стоит весьма симпатичная гусыня.

От отчаяния Лисса заплакала. Аня от смеха взвыла так, что ей сейчас наверняка завидовали все волки, которые слышали этот вой, а Митька свалился с пня, отчаянно хохоча. Даже леший слегка оторопел. Он соскочил на землю, подошел к гусыне, ухватил ее за клюв и заглянул в глаза.

– Ух ты, какая сила, – удивился он и быстренько выдернул перо у нее из крыла.

Лисса, не ожидавшая такой подлости, клюнула лесного хозяина в нос.

– Ой, простите. Я не нарочно, – попятилась она от лешего и остановилась, упершись Ане в ноги. – Теперь мы в расчете?

В одной руке леший сжимал прядь ее волос, а второй почесывал пострадавший нос и выглядел при этом донельзя довольным.

– Теперь в расчете. – Хозяин леса обернулся к Ане, замершей с открытым ртом. Видимо, на ее памяти еще никто не клевал леших. – Получишь ты полную силу, так и быть, подсоблю. Но ты, – тут он опять повернулся к Лиссе, – за это поможешь очистить от зла болото.

Лисса кивнула, соглашаясь. А куда деваться? Тут бы до утра вернуться, а то еще Велене придет в голову мысль зажарить непутевую гусыню на ужин. Как же, и сами в лес сбежали, и Митьку за собой сманили. Эх, до чего же не везет гусям. Лебедем быть однозначно лучше.

Бабах! И она опять обернулась белокрылой птицей. Леший отшатнулся да и сел на Митьку, захлопав от удивления глазами.

– И амулет подарю, а то разнесешь всю округу. Что я потом делать буду? А еще направлю к кому нужно, чтобы обучил тебя. Тебе известно, что ты опасна для окружающих?

Лисса лишь кивнула, снова посильнее прикусив язык и слушая гулкое эхо в голове, полностью свободной от всяких мыслей.

В этот раз Аня не стала настаивать на ее превращении обратно в человека, лишь молча подхватила на руки и пошла вслед за лешим. Митька плелся сзади, то и дело оглядываясь и вздрагивая, заслышав далекий волчий вой, поднявшийся в ответ на вопли Ани.

Вскоре леший вывел их на поляну, в центре которой росло чахлое деревце.

– Вот он, круг. Дальше сама знаешь, что делать. И оставь этих за барьером, а то неизвестно, что за силу ты получишь.

Наградив поочередно Лиссу с Митькой строгим взглядом, призывающим беспрекословно слушаться старших, лесной хозяин скрылся под корнями ближайшего дерева.

– Стойте здесь, – велела Аня. Она начала обходить поляну, тихо напевая и делая руками пассы, словно плетя кружева из невидимых нитей.

– Колдует. – Митька подался вперед и внимательно наблюдал за девушкой.

Лисса тоже старалась быть начеку. Она даже клюв от удивления открыла, когда по краю поляны вдруг встала стена, сотканная из голубого света. Дерево в центре начало стремительно расти, тянуть вверх серебряные ветви с золотыми листьями. Тучи разошлись, и по небу рассыпались яркие звезды.