Приключения ведьмы

Ефиминюк Марина Владимировна

Такого даже мое живое воображение не смогло бы нарисовать, на изумрудной, мокрой от утренней росы траве стоял Арвиль Фатиа собственной персоны, умытый, побритый, в чистой рубахе, даже небольшие стеклышки очков излучали свежесть. Очевидно, у данийцев званые вечера не перерастают в пьяные дебоши, как у людей.

–Чего надо? – грубо спросила хриплым спросонья голосом, чувствуя раздражение усталого, не выспавшегося человека, пробегавшего полночи по малиновым кустам, перед свеженьким, хорошо отдохнувшим гостем.

–Я хотел предложить

утреннюю конную прогулку, – лучезарно улыбнулся Фатиа.

То ли у меня так сильно голова гудела, то ли просто очень хотелось спать, но эта подленькая улыбочка на его пунцовых губах меня добила.

–Хорошо не пробежку рысцой, ты хотя бы знаешь, сколько сейчас времени?

–Половина пятого.

–Сколько? – задохнулась я от возмущения. – Знаешь, изверг, я всю ночь спасала раненого друга и спать легла только два часа назад.

Фатиа пожал плечами, повернулся ко мне спиной и скрылся в тумане. Я облегченно вздохнула и повалилась на кровать, закрывая горящие огнем глаза.

–Я думал, у тебя много вопросов, на которые я смогу ответить! – раздался с улицы насмешливый голос.

«Чтоб тебя!» – пробормотала я, знает ведь, чем девушку завлечь.

–Стой на месте, – заорала я, не поднимая головы от подушки, – сейчас иду!

Я свесила голые ноги с кровати и поежилась. Интересно, это большая наглость заставлять ждать самого Арвиля Фатиа под окнами спальни? – я ухмыльнулась собственным мыслям. Не торопясь, натянула рубаху, порты, поплескала в лицо остывшей за ночь водой из кувшина, вяло провела расческой по спутанным кудрям и вышла на веранду.

Арвиль стоял, опираясь рукой о перила крыльца, на его смуглом красивом лице застыла улыбка. Во дворе я заприметила двух отменных эльфийских жеребцов.

–Шикуем, господин Властитель, – хмыкнула я вместо приветствия, кивнув на гнедых. Тот улыбнулся еще шире и дал мне пройти, я, не торопясь, спустилась по ступенькам во двор, от всей души надеясь, что не слишком сильно виляю бедрами. Не хватало только, чтобы он решил, будто я с ним заигрываю!

–Хорошо выглядишь! – отозвался он, скорее всего, разглядывая именно место пониже спины, обтянутое узкими портами.

–Не мели чепухи! – разозлилась я, ощущая его оценивающий взгляд. – Я даже толком не умылась.

Арвиль легко сел на вороного длинноного жеребца, а мне пришло в голову, что было бы неплохо узнать, как там, на ветках, поживают наши давние знакомые.

–Слушай, у меня тут одно дельце есть, – подала я голос, – ты со мной или здесь подождешь?

Очевидно, Властитель, вообще, в первый раз в своей жизни кого-либо ждал, а уж безродную пигалицу, тем паче. На лице его заходили желваки, но он молча спешился и обречено кивнул в знак согласия следовать за мной.

Сад пугал и выглядел плачевно. Все, что могло быть помято и поломано, было помято и поломано. Сиротливо темнели остатки малины, глаз радовал помятый куст смородины, наверное, на него вчера упал один из налетчиков.

Грядки превратились в земляное месиво, кое-где сиротливо торчали хвостики моркови и свеклы, и завершал картину огромный, распотрошенный качан капусты, особая гордость Гария, но мне показалось, что он сам же на него вчера и наступил, когда спасал Петушкова.

–У вас здесь ураган прошел? – хмыкнул Арвиль, рассматривая царивший на огороде хаос.

Я вытянула губы трубочкой, вот и помогли гостеприимным хозяевам избавиться от урожая.

–Да, мы тут ночью побаловались, – уклончиво произнесла я, поймав изумленный взгляд Властителя.

Мы подошли к груше. Под деревом с поцарапанным стволом лежал лохматый огромный Тризор, флегматично дожевывая сидоркин сапог и грустно поглядывая на его филейную часть, свисающую над землей.

Лицо Властителя вытянулось от изумления, а глаза под прозрачными стеклышками очков округлились до размера настоящего золотого.

–Орлы, – заорала я, задрав голову, – гнездо еще не свили?

–Ведьма, – голос Сидорки потерял былую уверенность и казался плаксивым, – убери это исчадие ада, оно нас едва не сожрало!

Я рассмотрела через обломанные ветви, как жалостливо свисают его ноги – одна в сапоге, другая в полосатом носке с дырой на пятке.

–Ася, что здесь происходит? – в полголоса спросил Арвиль, глядя на покореженную грушу и прилипшие к ней фигуры.

–Воспитываем твоих подданных! – усмехнулась я.

–Это он?! – вдруг заорал сидоркин приятель, узнавший Властителя по голосу.

–Он, он, родименький, пришел на вас пташек полюбоваться! – захохотала я.

В ту же секунду мне на голову посыпались помятые, завядшие ирисы, не обращая внимания ни на меня, ни на пса, выделывая такие сальто, какие акробатам и во сне не снились, воры покинули поле боя. Они со скоростью света перемахнулись через неприступный забор и скрылись из виду. Тризор ничего не понял, но, догадавшись внутренним собачьим чутьем, что завтрак убежал, обиженно потрусил к своему сараю, таща в пасти остатки сапога. Я согнулась пополам, пытаясь унять приступы хохота.

–Знали б, что они тебя так бояться, посадили бы в засаду, глядишь, Петушков не стал бы колченогим! – между приступами смеха простонала я.

Властитель опешил и тронул меня за плечо:

–Ты что? Успокойся!

Я вытерла выступившие на глаза слезы:

–Ладно, поехали на твою прогулку.

Мы выехали со двора на пустынную улицу, затопленную уже отступающим речным туманом, небо пока серое, но готовое в любой момент вспыхнуть голубизной, ждало восхода солнца. Вся природа затаилась перед новым рождением светила, просыпалась, потягивалась, чистила перышки, чтобы враз заполнить предрассветную тишину оглушительным пением. На больших темно-зеленых листьях кустарника дрожали холодные капли росы, сжатые бутоны утренних цветов приготовились раскрыться и одарить мир чарующим ароматом.