Приключения Ведуньи
Шрифт:
— Нет, это подождет до утра, — с улыбкой покачала головой я.
Из-за работы у них так мало возможности просто спокойно побыть вдвоем, не убивать же меня Коновалов пришел.
— Мне уйти? — вдруг тихо спросил он за спиной.
— Да оставайся уже, — вздохнув, я встала, одернула вдруг резко ставшую слишком короткой футболку, — дом, приготовь нам чай и что-нибудь сладкое.
Зайдя на секунду в гардеробную, вышла я уже в мягких домашних штанах, чуть растянувшихся в районе колен, но любимых и очень удобных.
Значит, мистер
Я обнаружила, что бездумно рассматривала свои ноги, пока строила в голове эту логическую цепочку. Встряхнувшись, чтобы прогнать сонливость, я направилась к двери.
— Чего лежишь, — улыбнулась я Роману, — пойдем, я посреди ночи всегда голодная просыпаюсь.
— Ты обижаешься? — тихо и с тревогой спросил андроид, бесшумно следуя за мной по лестнице.
— На что? — щелчком пальцев подав команду включить свет в кухне, я обернулась. Лейтенант стоял почти в дверном проеме, словно не решаясь войти в освещенное помещение. — Что ты пришел? — он едва заметно кивнул. — Нисколько, правда, — я поманила его пальцем и отвернулась, чтобы залезть в холодильник за вкусненьким, хотя на столе уже красовался исходящий паром заварочный чайник в компании двух чашек и блюд с тортом и пирожными, — мне интересно, как ты сюда добрался, да и я, если честно, рада, что ты начинаешь чувствовать.
Когда я повернулась к столу, брюнет уже сидел, сложив руки на коленях и глядя на меня. Поставив на стол тарелку с куском вареной куриной грудки, я вытащила из ящика нож, из хлебницы достала хлеб. Быстро сделав бутерброды, я промазала их майонезом, добавила еще по ломтику огурца, потом, подумав, листики салата и дольки помидора. Попробовав один из бутеров, я осталась довольна и взялась разливать чай.
— Ты такая… Увлеченная, — слабо улыбнулся Роман, послушно принимая полную чашку.
— Ну… — смущенно потерев кончик носа, я прикусила губу. — Хочется же, чтобы вкусно было…
Его реакция меня немного удивила — то сидел тихий и незаметный, то вдруг взял бутерброд, откусил почти половину, проглотил, не жуя.
— Вкусно, — заверил Коновалов, глядя прямо мне в глаза.
— Спа… Спасибо… — я поспешила спрятать смущение и откусила от своего бутерброда.
Следующий кусок он уже пожевал, но, по-моему, его мало интересовал вкус. Казалось, ему все равно, что есть. Мы еще не говорили почти об этикете, но надо будет в ближайшем
Спустя несколько неловких минут я покашляла немного, чтобы непонятный ком в горле не мешал говорить, и приступила к своим непосредственным обязанностям:
— Ну… Э-э… Раз уж ты здесь, может, обсудим твой прогресс? — дождавшись утвердительного кивка, я попросила дом включить звукозапись. — Что еще ты чувствуешь? Какие эмоции?
— Злость, — я не ожидала такого начала, даже вздрогнула, — когда не могу что-то вспомнить, иногда — когда вспоминаю и понимаю, что вел себя до того, как вспомнил, неправильно или некорректно.
— Ну, э-э… Тебе не стоит злиться, — я несколько нервным движением откинула распущенные волосы за спину, — ты ведь вспомнил, это хорошо, а твое поведение до момента, когда ты это вспомнил, нельзя целиком и полностью считать твоим, верно? Что-то еще?
Я чувствовала себя странно и глупо, пытаясь помочь ему разобраться в себе. Как большой ребенок, честное слово. Мыслит, как взрослый, а эмоционально на неудачи реагирует, как маленький, при этом почти полностью игнорируя успехи и сосредотачиваясь на ошибках. Но зато он уже начал говорить со мной об этом, да и эмоциональный ряд у него достаточно широким оказался, вплоть до любви к животным.
— Я долго не мог понять еще один ряд чувств, — пауза перед этими словами была настолько долгой, что я уже успела подумать, что Роман закончил изливать душу. Хорошо, что не отключила запись, — но вчера, классифицируя свои знания в психологии, я понял, что это. Стокгольмский синдром.
— Прости, что? — в изумлении приподняв бровь, я откинулась на спинку стула.
— Его подобие, — кивнул, подтверждая свои слова, лейтенант, — я испытываю болезненную психологическую привязанность к тебе.
— Ко мне? — еще больше удивившись, я отложила эклер, надкушенный только раз.
— Твои визиты — единственные источники положительных эмоций, — поставив локти на столешницу, он сделал то, чего я в его исполнении никогда не видела — закрыл лицо ладонями, — без тебя мне очень тоскливо.
— Ну, это же только пока ты учишься, — нервно сглотнув, я повертела в руках полупустую чашку, — скоро ты будешь со мной ходить на пары, познакомишься со многими замечательными людьми, узнаешь много интересного…
— Они не примут меня, — качнув головой, Коновалов вдруг встал, — я — не человек, и человеком никогда, скорее всего не стану, так что мне место в лаборатории.
— Стой, стой, куда ты? — я тоже вскочила, мужчина замер на полпути к выходу из кухни.
— Вернусь назад, — коротко ответил он, не оборачиваясь.
— Да что ты ночью пойдёшь, оставайся, — запротестовала я, делая к нему несколько шагов.
— Я хочу спать с тобой, — совсем тихо признался брюнет, опустив голову, — и мне лучше уйти, потому что иначе я любым способом проберусь к тебе.