Приключения Виконта Адриланки
Шрифт:
— Да, но Верра будет довольна, когда ей пожертвуют врага; Три'нагор же известен тем, что не будет доволен до тех пор, пока ему не пожертвуют его собственного верующего.
— Это похоже на самоуничтожение.
— Не могу себе представить, как эта вера вообще еще не умерла. Но, кстати, я не знаю, сколько Восточников верят в него.
— И тем не менее вы должны это узнать.
— Как, я должна?
— Определенно.
— Но почему это так важно, Чародейка?
— Потому
Сетра Младшая кивнула. — Я поняла вашу мысль, Чародейка. Но, что касается Три'нагора, или — простите меня, но я не в состоянии произнести его полное имя…
— Тристанграскалатикрунагор.
— Да, что касается его, боюсь, что больше ничего не знаю. Должна ли я попытаться узнать больше?
— Да, я считаю, это было бы неплохо, если на это есть время.
— Время, мадам?
— Время перед тем, когда случится то, что должно случиться.
— Вы считаете, что должно что-то случиться?
— Я убеждена в этом. Я говорила с Аррой…
— С кем?
— Арра. Высшая жрица Маролана. Вы встречались с ней в Черном Замке.
— А, маленькая Восточная девушка.
— Да.
— И вы говорили с ней?
— У ней бывают Предвидения, знаете те ли.
Сетра Младшая презрительно улыбнулась. — Вы верите в это?
— Конечно.
— Па. Если действительно есть такая вещь, они никогда бы не проиграли ни одной битвы.
— Нет, это не всеведение.
— Тогда что это?
— Это способность видеть что-то, которая появляется в момент Видения, а вовсе не, как думают многие, способность предвидеть будущее. Иногда, действительно, Видящий может мельком увидеть будущее, но только возможности, да и те, чаще всего, довольно расплывчато. Настоящее Видение всегда верно, хотя и в опреденных пределах.
— Тогда это дает не слишком много.
— Это потому, моя любимая, что вы не понимаете последствий таких Видений.
— Ну, и что именно я не понимаю?
— Если кто-нибудь Видит некоторое событие, тогда, одновременно с Видением, он получает представление о многих вопросах, связанных с этим событием, и уже одно это делает его бесценным.
Ученица нахмурилась, задумалась, но потом кивнула, соглашаясь.
— Это, — добавила Чародейка, — одно из немногих магических искуств, которое можно назвать даром — то есть человек должен с ним родиться, и не в состоянии каким-нибудь образом научиться ему. Другой пример — способность сотворить аморфию; есть и некоторые другие, как вы сами знаете.
— Это важно?
— Это важно, моя дорогая, только в одном отношении: Врожденным способностям трудно, или просто невозможно, помешать.
— Хорошо, это я могу принять.
— Я
— Я думаю, что помню, как вы сказали мне об этом где-то час тому назад.
— Я спросила ее о Видении.
— И?
— Она сказала, что в прошлом месяце она была неспособна Видеть.
— Как, неспособна?
— Совершенно не в состоянии. Более точно, она сказала, что ей мешали.
— И, тем не менее, вы только-что сказали, что этому дару очень трудно помешать.
— Точно.
— Три'нагор?
— По меньшей мере не исключено.
— Истоки некоторых дел находятся далеко, вот и все.
— Дженойны.
— Очень возможно.
— Кана.
— Скорее всего.
— Итак, вы считаете, что Кана и Три'нагор заключили что-то вроде договора?
— Сама естественная мысль.
— Но причина, какова причина?
— Вот на это я пока не знаю ответа.
— Хорошо, я постараюсь узнаю все, что возможно.
— Очень хорошо.
Когда Сетра Младшая вышла, Чародейка сказала, обращаясь к пустоте, — Я хотела бы видеть Волшебницу в Зеленом.
Через несколько минут появилась названная леди и, в свою очередь, почтительно приветствовала Чародейку.
— Как вы себя чувствуете, моя дорогая?
— Благодарю вас за вопрос, Чародейка. Я, если отвечать одним словом, очарована.
— О?
— В Орбе сейчас так много силы, что вы никогда не ошибетесь, сколько бы вы не преувеличивали ее.
— Да, нет никаких сомнений, что боги хорошо поработали над ним, пока он был у них.
— Конечно, и я просто очарована этими новыми силами и возможностями.
— Надеюсь, что вы еще не уничтожили ничего достаточно большого, вроде материка.
Волшебница улыбнулась. — Нет, пока нет. Но, на самом деле, я смогу легко сделать это, если мне удастся достаточно долго собирать эту силу и куда-нибудь складывать; потому что, клянусь вам, это все, чего мне не хватает.
— Да, верно, Орб изменился; и Гора знает об этом. — сказав это, Сетра машинально коснулась голубой рукоятки кинжала, который всегда висел у нее на боку.
— Прошу прощения, мадам, но…
— Да?
— Вы выглядите обеспокоеной.
— Не обеспокоеной, моя любимая, скорее озабоченной.
— Очень тонкое различие.
— Ну, а разве тонкие различия не лучше грубых?
— О, конечно; где мы были бы без тонких различий?
— Я очень рада, что мы пришли к согласию.
— Но скажите мне…
— Да?
— Что же заботит вас?
— Две вещи.
— Хорошо, давайте посмотрим, что это такое.
— Во-первых, я не верю, что Кана сдался; не в его природе сдаваться, пока он жив.