Приключения во времена Людовика XIII продолжаются (II книга)
Шрифт:
– Вот она!- вскричал шевалье де Мерц.
– Помогите мне, прошу вас, г-жа де Силлек! – обратился к ней де Арамисец. Лицо его казалось черным от огорчения. – Найдите ее, прошу вас! Посмотрите, куда делись все женщины! Узнайте, где теперь моя несчастная жена? Может быть, она наказана и находится в темнице, упаси нас Бог? Вы немного знаете арабский, спросите кого – нибудь о ней! Я буду вам чрезвычайно благодарен, сударыня!
Изабелла вздохнула и сбросила черные одеяния на руки мужа.
– Возьмите с собой мой кинжал! – предложил де Порто.
Изабелла улыбнулась.
– Мне некуда его
Действительно, в складках нефритового одеяния, состоящего из тонких шаровар, рубашки с широкими рукавами, короткого жилета и пояса с золотыми дисками и цепочками, не было места для оружия.
Испанский маркиз смотрел на Изабеллу, восхищенно открыв рот. Графу де Силлек пришлось даже слегка толкнуть его, чтоб рыцарь пришел в себя.
Изабелла невольно прыснула, но тут же, встретив лютый взгляд мрачного виконта, до слез застеснялась своего неприличного полуодетого вида.
– Мы будем ждать вас обеих наверху, - сказал де Силлек и тише добавил. – Ради бога, душа моя, будь осторожна! Лучше будет, если вы вернетесь и расскажете, что узнали, чем решите сами спасать вашу подругу!
Изабелла кивнула.
Он первый вылез наверх и помог Изабелле подняться.
Она находилась в богатом темном садике, где в другие дни горели приятно пахнущие розовыми лепестками факелы. Сейчас они были затушены шевалье де Батц.
Изабелла постояла немного, держась за руку мужа, не в силах сделать и шага. Ей было приятно остановиться близ чарующе журчащего фонтанчика, наблюдать, как ее туфель касаются бутоны роз, сейчас казавшиеся бархатными и черными, нравилось слушать доносившееся из-за стен смех и звуки красивой музыки. Но ей никогда не было так страшно.
Перед мужчинами Изабелла могла еще изображать храбрую даму, но на самом деле боялась сдвинуться с места невообразимо. Отсюда она может еще спастись – если прыгнет обратно в люк, но пройди она дальше… Если в гарем вернуться евнухи и женщины, и обнаружат ее, она просто не успеет добежать до люка!
Если ее поймают, свобода для нее будет потеряна навсегда, превратиться в мучительную мечту. Она тогда останется в гареме – танцовщицей, наложницей, женой – по-всякому ужасно, даже думать об этом невыносимо!
– и никто не станет с ней возиться, как старый врач де Мендон.
Ей пришлось оставить мужчин и пройти в погруженные во тьму комнаты. Она осторожно заглядывала за каждый угол, трясясь от озноба, который охватывал ее, хотя по спине ее текли струйки пота.
Но пусто было в спальнях, в закоулках, кругом – золото, красные и синие бархатные занавеси, полосатые подушки, покрывала, удивительные мозаичные полы. Изабелла долго бродила по ним, пока не вышла к широкой двери, ведущей, похоже, в другие части громадного дворца. Там, за дверью, были люди: слышался звонкий смех, музыка, звон тарелок и вилок. Похоже, на какой- то праздник - свадьба или рождение наследника?- хозяин пригласили всех своих жен и наложниц.
Изабелла прижалась горящим лбом к перламутровым пластинам двери и зашлась в беззвучных рыданиях.
Она еще может малодушно вернуться и сообщить всем, что не нашла подругу, и ее никто не осудит, ибо не в силах женщине сделать то, что она собирается, но…как она сможет жить после такого бесчестия? Как она сможет
Она глубоко вздохнула и нажала на золотую ручку в виде дельфина.
В лицо ей пахнуло духами.
Изабелла прикрыла лицо покрывалом, что спускалось с ее золотой шапочки, вошла внутрь и закрыла за собой дверь.
Изабелла шла по комнатам, вглядываясь в лица всех, кто попадался ей на глаза. Она то и дело натыкалась на полуголых служанок, не чуя ног бегущих то за шариками шоколада, то за шалью или ожерельем для госпожи. Вышколенные служанки не поднимали на нее глаза, и Изабелла слегка приободрилась. Вдалеке несколько раз проходили черные евнухи в ярких халатах, с полосатыми повязками на бритых головах и браслетами на босых ногах. Один раз она буквально столкнулась со старухой в цветном платье и тюрбане, то ли банщицу, то ли массажистку, но та окликнула кого – то другого.
Изабелла с трудом сообразила, что ей нужно искать залу, где Джулия - танцовщица могла бы развлекать гостей.
Ей повезло, что все залы были отделены друг от друга прозрачными занавесями. Можно был глядеть на пирующего хозяина дома и его братьев, возлежащих на коврах в подушках, без риска быть ими узнанными. Они разговаривали и смотрели на танцующих девушек. Но Джулии среди них не было.
Изабелла устала, надышавшись духами и благовониями, которые обволакивали ее подобно туману. Ей казалось, что она разводит руками в море меда, не видя берега, и не может сдвинуться с места. Истома постепенно охватывала ее тело, смертельно хотелось спать и есть. Она решилась было взять с подноса, который тащил у маленький слуга, мясной шарик в шафрановой подливе, но вспомнив жуткие рассказы испанского врача о частых отравлениях в гареме, бросила шарик обратно, даже не надкусив.
Она увидала розовый диван, уютно прятавшейся в маленькой уютной нише. На пятигранном столике в бело - голубой мавританской миске манили к себе крупные виноградные грозди и инжир. Как же давно она не ела и не пила! А перед ней стоит кувшин с прохладной свежей водой!
Кругом звонко и весело смеялись женщины, как колокольчики, томящее - жгуче тосковала флейта, танцовщицы одновременно вскидывали алые, изумрудные, золотые шали и ловко ловили их….
Изабелла до крови прикусила губу и побежала прочь. Она должна была найти бани, где было посвежее! В отчаянии она даже остановила девчонку – служанку, которая указала ей путь и даже немного проводила.
В коридоре, облицованный голубой плиткой, с окошком в садик, было, хвала небесам, достаточно свежо. Изабелла жадно глотнула свежий воздух и в голове ее прояснилось.
Она прислонилась к стене и закрыла глаза.
Здесь было тихо, слава богу. Но, увы, и шанса найти Джулию здесь не было. Изабелла заставила себя открыть глаза.
Она увидела себя в зеркале и даже покраснела от неожиданности. Изабелла выглядела необычно и прекрасно - розовая кожа ее соблазнительно просвечивала сквозь нефритовую материю, золото отсвечивало в ее серых ясных глазах, золотая шапочка блестела в распушенных вьющихся волосах – подлинном ее богатстве. Вот, наверно, почему никто не подходил к ней – она была принята за какую-нибудь любимую наложницу хозяина, в таких – то подарках и тканях. Но глаза…