Прикосновение любви
Шрифт:
– Твой мир… – удивленно повторила она. В этих словах заключался особый смысл, и они оба знали об этом. – Твой мир должен стать моим, не так ли?
– Келли, ты даже не представляешь, как много значишь для меня!..
– Так докажи мне это! – скомандовала она, сбрасывая купальник.
Он нежно уложил ее на мягкий песок. Его ставшее таким родным лицо заслонило весь мир. Их губы слились в страстном обжигающем поцелуе.
– Келли, о, Келли, ты – моя самая большая награда! – бормотал он, легко касаясь кончиком языка ее губ и доводя ее этим до безумия.
Наконец он громко вскрикнул, последний
Потом они долго лежали, не двигаясь и наслаждаясь ощущением счастья и покоя. Наконец Майк приподнялся на локте, поглядел в ее затуманенные воспоминанием о недавнем блаженстве глаза и произнес:
– Даже если бы я раньше об этом не подозревал, то теперь бы понял, что люблю тебя. Знаешь, я поймал себя на мысли, что хочу, чтобы это продолжалось вечно. Как я тебе рассказывал, я и раньше увлекался, но не до такой степени… Пойми, Келли, – продолжал он после паузы, чтобы дать ей время осмыслить сказанное, – не из ложного самолюбия или мужского эгоизма, а ради нашей любви я хочу, чтобы ты бросила все, к чему привыкла. Я могу тебе предложить только свою любовь и тот рай, в котором мы сейчас находимся. Если тебе этого мало, если ты думаешь, что не будешь здесь счастлива, как счастлив я, что… Как бы я ни любил тебя, я не стану уговаривать делать то, чего ты не хочешь.
– Спасибо! – улыбнулась она, бросив на Майка нежный взгляд.
Его пальцы пробежали по ее руке, и Келли поняла, что если они сейчас не встанут, то задержатся здесь еще весьма надолго.
– Давай поедим, перед тем как поплывем обратно!
Был уже первый час.
Анна упаковала в пакет бутерброды с ветчиной и сыром и шоколадные пирожные с кокосовыми орехами. Там была еще и бутылка лимонада. Перекусив, они снова пошли гулять. Келли не могла удержаться, чтобы не подобрать на память несколько раковин. Увидев одну, красно-оранжевую, словно отороченную черным кружевом, она уже протянула к ней руку. Но Майк быстро перехватил ее запястье и отвел в сторону.
– Не трогай! Она ядовитая!
Заинтересовавшись, Келли присела на корточки, и Майк объяснил:
– Это конус, брюхоногий моллюск. Они водятся по всему миру и коварно привлекают беспечных купальщиков своей красотой. У них внутри – крохотное существо, и когда берешь раковину в руки, оно наносит ядовитый укус. Тогда польстившемуся на его красоту грозит в лучшем случае обморок, но может быть даже паралич или смерть.
Они нашли на пляже уютное местечко, где их овевал прохладный бриз. Келли положила голову Майку на грудь, и они мирно болтали о том о сем, но затем в них снова разгорелся огонь желания, и тогда они вновь любили друг друга… И движения их были бережны и неспешны, словно Келли и Майк теперь перешли в иное качество и им не было больше нужды судорожно урывать у вечности мгновения любви.
Этим вечером их пригласили на пикник друзья Майка, живущие на Элевтере. Хотя туда можно было доехать и на джипе – по узкому перешейку, но они предпочли лодку. Келли очень нравилось легкое покачивание судна на волнах. А еще ей нравилось пить на палубе свежесваренный кофе, наслаждаясь видом великолепного заката.
Келли пользовалась всеобщим вниманием. Когда Майк
– Видишь, как ты уже популярна? – заметил Майк, а затем насмешливо добавил: – Но будь осторожна! Может статься, они надеются, что ты станешь лечить их животных бесплатно!
– Ну что ж, не зря моя мать говорила, что я сумасшедшая и просто сдвинулась на милосердии!
– Я бы не назвал это сумасшествием, – сказал Майк. Скорее это называется «иметь доброе сердце», и тут не за что извиняться.
После вечеринки они вернулись на лодку, и вскоре уже Майк причаливал в своей бухте.
На следующее утро, разбуженные яркими лучами солнца, проникшими через иллюминатор, они поняли, что проспали.
– У меня в девять группа ныряльщиков из Нассау! – застонал Майк. – Придется поторопиться!
Когда они прибыли на пристань, Келли отправилась домой переодеться, чтобы через час снова встретиться. Майк предложил ей взять джип, но она предпочла мопед. Подъехав по песчаной тропинке к дому и увидев на веранде пустое кресло, Келли с улыбкой подумала, что Эди, возможно, тоже отсутствовала всю ночь. Но когда Келли поставила мопед и оглядела коттедж повнимательнее, стало очевидным, что Эди дома. Парадная дверь была распахнута, и все окна – тоже.
Весело прыгая по ступенькам лестницы, Келли закричала во все горло:
– Вставай, соня! У меня есть время только на чашку кофе с тобой…
Она осеклась, увидев собственную мать, которая открывала стеклянную дверь, чтобы выйти на веранду. Хотя та приветливо улыбалась, глаза у нее были холодные.
В руках она держала чашку.
– А как насчет кофе с мамой? Я так соскучилась по тебе, Келли Джин!
Глава 12
– Когда… когда ты приехала? – запинаясь, произнесла Келли, с трудом, будто ее охватил паралич, поднявшись по лестнице. Верна раскрыла ей свои объятия. Позади нее в дверном проеме Келли увидела Эди, беспомощно пожимающую плечами.
– Я вылетела вчера ночью, – бодро сообщила Верна, отпустив наконец Келли и усевшись в кресло на веранде. – Я хотела сделать вам сюрприз, но когда явилась в отель «Морская чайка», там сказали, что вы съехали. Я, конечно, разволновалась, но потом у меня мелькнула надежда… – она сделала эффектную паузу, – что вы поехали домой. Но оказалось, что вы сняли этот… этот дом… – Она презрительным жестом обвела окружающую обстановку.
Тут подошла Эди, бросила на Келли сочувственный взгляд и предложила ей кофе.
А Верна тем временем продолжала:
– Я представить себе не могла, что вы обзаведетесь собственным хозяйством, упаси Боже! Когда же вы намеревались сообщить нам о том, что обосновываетесь здесь всерьез? И не думаешь ли ты, дорогая, что доктор Зили заслуживает по меньшей мере некоторого внимания? Твой отпуск, как я полагаю, уже кончается, не правда ли, Келли? Доктор Зили руководит клиникой и не может…
– Я звонила доктору Зили, – перебила ее Келли. – И спросила, не возражает ли он, если я здесь задержусь, он просил меня не беспокоиться, так как в клинике сейчас затишье. Словом, не возражал.