Прикосновение Змея
Шрифт:
Она так устала.
Святая Ксания, защити и спаси…
Глава 7. Страж
Снов не было. Только какое-то еле слышное шуршание в ушах, похожее не то на разговор вполголоса, не то на шелест волн, набегающих на пляж. Хотелось открыть глаза и увидеть эти волны, но какая-то рациональная часть сознания каждый раз строго говорила: «Не дури, мы в лесу и вокруг снег. Спи». Не исключено, что это был Таро.
Когда Ильнар окончательно проснулся, уже рассвело. Сквозь прорехи между ветвями сосны света пробивалось достаточно, чтобы разглядеть лежащего рядом Эла. Ни Ориена, ни Кира
Похоже, что Кира не так уж просто отравить. То, что лозы из всей компании выбрали на обед именно майора, само по себе удивляло — обычно потусторонние твари предпочитали с ним не связываться. Неужели местная флора глупее летучих медуз?
Вставать не хотелось. Ильнар потянулся, перевернулся на спину и заложил руки за голову, бездумно разглядывая изнанку соснового шатра. Холодно ему не было, жарко — тоже. Похоже, Ориен был прав, когда говорил, что чисто физически инициированному гораздо проще жить в Диких землях. Вот только что тут делать?
Слова Кира о магах на службе у Императора заставили задуматься не только каона. Если память Таро после ритуала действительно не исчезнет, то Тайной канцелярии нет никакого резона отдавать такой источник информации черно-красным. А значит, с отшельничеством в Диких землях можно повременить.
Вот только выпускать его для устройства личной жизни тоже вряд ли станут.
Ильнар кончиками пальцев провел по вплетенному в импровизированный браслет кольцу и тихонько вздохнул. Он слишком хорошо понимал, что все, что он обещал Кеаре в ночь перед уходом, было почти неосуществимо. Но сама мысль о том, чтобы прожить остаток жизни без возможности увидеть, поговорить, прикоснуться, вызывала желание рычать.
А может, она все-таки его приворожила?
«Считается, что сила мага напрямую зависит от того, насколько хорошо он себя контролирует, — неожиданно подал голос Таро. — Эмоции, связанные с женщинами, сильны исключительно, и разные маги решали этот вопрос по-разному. Некоторые придерживались полного воздержания, мол, нет женщин — нет и связанных с ними проблем. Другие считали, что от воздержания энергия в организме застаивается, и чем больше — тем лучше…»
— И к чему все это? — негромко пробормотал интуит.
«К твоей загубленной личной жизни, — раздраженно отозвался Таро. — Слушай и не перебивай».
Сферотехник пожал плечами и сел. Если уж придется убеждать Тайную канцелярию в своей полезности, то слушать и запоминать действительно стоит все.
Хотя тема явно была не та, чтоб заинтересовать тайных агентов. Таро неожиданно принялся рассказывать о ритуалах Ордена Серебряного древа. Соглашаясь с тем, что контроль над эмоциями необходим, а энергии нельзя позволять застаиваться, бело-серые вывели теорию, согласно которой маг, желающий сохранить и приумножить свою силу, должен был выбрать одну женщину — и сосредоточить все свои эмоции на ней.
Ритуалы Серебряного древа предназначались для того, чтобы помочь двоим сконцентрироваться друг на друге. Помолвка, свадьба, рождение первого ребенка — магические связи врастали в ауру, и, как ни странно, передавались по наследству. Дети такой пары тоже стремились найти любовь навсегда, сконцентрироваться на ней и стать сильнее…
Интересно, конечно. Только он-то
«Естественный отбор, — пояснил Таро в ответ на недоуменное молчание. — Соображаешь? Самые сильные маги рождались в семьях, где из поколения в поколение заключали браки по ритуалам Серебряного древа. Со временем ритуалы стали не нужны, магия в ауре сама формировала узы между людьми, и чем сильнее был маг, тем крепче он привязывался к возлюбленной. Увы, минус был в том, что разорвать такие отношения было практически невозможно».
Ильнар хотел уточнить, почему минус, но Таро тяжело вздохнул, и сферотехник понял сам.
Дайлон, ради погибшей супруги создавший опасное заклинание. Лейро, за двести лет так и не сумевший простить брату гибели возлюбленной. Джания, последовавшая за любимым на смерть…
Он сам, не способный думать ни о Диких землях, ни о смертельной опасности, ни о Тайной, чтоб ее, канцелярии, потому что мысли то и дело возвращаются к одному-единственному образу.
«Я зря пытался тебя переубедить, тогда, в монастыре, — произнес Таро. — Надо было сообразить, что после инициации это бесполезно, вы уже связаны, и с этим ничего не сделаешь. Причем маг ты действительно сильный, а значит, и связь крепкая. Тайной канцелярии в любом случае придется решать вопрос с твоей личной жизнью, иначе будет хуже».
Ильнар задумчиво покрутил информацию в голове. Теория была хороша, но что-то в ней не сходилось.
«Почему же ты тогда не захотел остаться? С Джанией? У вас же тоже должна быть связь… Или нет?»
От мага пришла волна досады вперемешку с раздражением, он, кажется, очень не хотел отвечать, и Ильнар почти собрался сказать, что говорить не обязательно, но не успел.
«Потому что кроме эмоций у меня есть разум. И совесть. И принципы».
Принципы. Именно они. Ильнар раздраженно передернул плечами и принялся выбираться из спальника. Ещё не хватало, чтобы Тайная канцелярия втягивала в свои дела Кеару. Да и как это будет выглядеть? «Дана Чеддра, наш маг без вас колдовать не может, выйдите за него замуж, пожалуйста?»
Тьфу.
Нет уж, теория теорией, а с личной жизнью он как-нибудь разберется сам.
Снаружи оказалось светло, солнечно и ветрено. Ильнар сощурился, пытаясь разглядеть ауру Кира, сидящего на поваленном дереве к нему спиной, но не увидел ничего, кроме привычного голубоватого свечения. Интересные у него амулеты. Попросить, что ли, посмотреть?
Рядом с майором на расчищенной от снега земле стояла плитка с котелком, и интуит сперва решил, что Кир занят завтраком. Но тут майор обернулся на звук шагов, и Ильнар от изумления поперхнулся пожеланием доброго утра.
Кир брился.
Зимой. В лесу. В Диких, так их растак, землях.
Майор оценил выражение лица друга, хмыкнул и стряхнул с лезвия в снег хлопья мыльной пены.
— Рот закрой, горло простудишь.
Ильнар, все ещё не находя слов, подошел ближе. Солнечный зайчик от закрепленного на ветке узкого зеркальца прыгнул в глаза, заставив интуита на секунду зажмуриться.
— Просто привычка, — пояснил Кир в ответ на невысказанный вопрос, не прерывая своего занятия.
Хороша привычка. Ильнар потер подбородок, но на ощупь оценить собственную физиономию было сложно. А вот на щеках командира и вчера не было ни следа щетины. Впрочем, выбритый Кир был куда привычнее Кира небритого, и, пожалуй, если б майор решил отпустить бороду, это выглядело бы ещё более странно.