Приманка для Цербера
Шрифт:
– Что вы имеете в виду? – Женщина на том конце линии явно удивилась.
– То самое, – Лола была сама кротость, – где я могу узнать, в каком она состоянии и как с ней можно связаться?
– Связаться? – еще больше удивилась сотрудница клиники. – У нас не стационар, у нас клиника. К вашим услугам первоклассные специалисты… – Она бойко принялась перечислять все процедуры и всех врачей.
На двенадцатой минуте Лола повесила трубку.
Она пошла на кухню и заварила крепкий кофе и даже положила в него кусочек темного сахара, хотя всегда пила кофе несладкий, но со сливками. Допивая
– Чудненько! – обрадовалась Лола, потому что номер был совершенно другой.
Но запись, несомненно, означала «Клиника Левона Акоповича».
Снова ответила женщина, но теперь голос был профессионально вежливый, но твердый. Чувствовалось, что эта особа не станет попусту тратить драгоценное время на бесполезные разговоры и предлагать многочисленные услуги и процедуры, все, кто ей звонят, прекрасно об этом знают.
– Хм… – помедлила Лола, – не могли бы вы мне помочь?
– Слушаю вас! – бесстрастно повторила женщина.
– Я бы хотела связаться с Аленой Сергеевной… Я знаю, что она у вас в клинике…
– Вот как? – снова никакой реакции. – А кто ее спрашивает?
– Это ее подруга, Ольга. – Лола решила рискнуть, первый раз повезло, может и сейчас прокатит.
– Ольга Станиславовна? – Голос в трубке слегка потеплел. – Простите, что не узнала вас сразу. Дело в том, что… Левон Акопович очень просил Алену Сергеевну не беспокоить. Наложил строгий запрет на все посещения и звонки.
– Этот запрет распространяется и на меня? – Лола постаралась вложить в свои слова максимум недовольства.
– Простите меня… – погрустнела женщина, – я только выполняю его распоряжение.
– Но могу я, по крайней мере, узнать, как она себя чувствует?
– Разумеется! Состояние стабильное, она в сознании, температура нормальная, аппетит хороший, только нужен покой. Так я и Антону Степановичу сказала, он утром звонил.
– Благодарю вас.
В Лолино ухо давно уже проникал какой-то посторонний звук, как она сообразила, это был звонок другого телефона – там, в клинике. Поэтому женщина скороговоркой пробормотала слова прощания и тут же переключилась на другой разговор. Но то ли она забыла отключить телефон, то ли просто произошел какой-то сбой, но Лола слышала все, что происходило в клинике.
– Слушаю! – профессионально-вежливо сказала женщина.
И тут же голос ее изменился:
– Ах, это снова вы…
Даже Лоле было слышно, как орали в трубке.
– Все это уже обсуждалось… – вставляла женщина ровным сдержанным голосом, – разумеется, мы очень сочувствуем вашему горю, но… Левон Акопович сделал все, что было в его силах… абсолютно ничто не предвещало… она была в хорошем состоянии… совершенно здорова… иногда так бывает…
Ее не слушали, да и по голосу Лола поняла, что говорит она просто так, что ситуация эта ей не внове, и она просто ждет, когда тот человек в трубке устанет и замолчит. Наконец там поутихли.
– Я прошу вас принять наши соболезнования, – профессиональным голосом произнесла женщина, – и я надеюсь… – она замолчала, видимо, трубку бросили.
– Черт знает что! – Теперь в ее голосе было подлинное чувство. – Елена,
– Да, Полина Викторовна, звали? – услышала Лола скрип двери и тоненький голосок.
– Я ведь просила вас не соединять меня с Череповым!
Даже Лола поежилась, до того ужасным был голос, такое впечатление, что он принадлежит Медузе горгоне или одной из ее таких же несимпатичных сестер.
– Но, Полина Викторовна… – заикаясь, проблеяла секретарша, – но он ведь…
– Что – он? – набирая обороты, заговорила та. – Он, конечно, горюет, но клиника здесь абсолютно ни при чем! Это случилось не у нас, его жену выписали, прошло две недели… мы не несем ответственности. Разумеется, человек в шоке, его можно понять, но нам-то нужно работать! И мне жаль, что вы этого не понимаете!
– Но я… – раздался всхлип.
– Если еще раз такое повторится… – зловеще произнесла Полина Викторовна.
– Я поняла, поняла! – затараторила секретарша. – Я все поняла! Я больше не буду!
– Идите! – рявкнула начальница. – Идите и работайте!
– А это что тут еще? – послышался гневный голос, и Лола поскорее повесила трубку, поскольку поняла, что эта ведьма из клиники увидела включенный телефон.
И тут же где-то рядом послышалась негромкая мелодия – какое-то французское романтическое ретро. Лола удивленно огляделась по сторонам и увидела, что это звонит тот самый мобильник, Аленин. На дисплее высветилась надпись «Тося». Она подумала немножко и нажала зеленую кнопочку.
– Слушай, что ты устраиваешь? – ворвался в ее ухо возмущенный рык.
Тут не нужно было применять ее способности, тут любой догадался бы, что Алене звонит муж, это его рокочущий баритон, к тому же очень сердитый.
– Я-я… – пискнула Лола, но он не стал ее слушать.
– Говорил же – никому не звонить! – орал он. – Твердил сто раз, а ей как об стенку горох! Ну какого черта ты звонила Ольге и выболтала ей, что ты в клинике?
– Но я… – снова пропищала Лола.
– Сама себе все портишь! – злорадно продолжал муж. – Мало того что в аварию влетела, будучи в нетрезвом состоянии! Хорошо еще догадалась мне позвонить, а не то гаишники живо бы выяснили, что к чему! Та баба судом грозит, машину ты ей разбила здорово, да еще лицо у нее поцарапанное, и она орет – если шрамы останутся, вообще семь шкур с нас сдерет! Так что если выяснится, что ты пьяная была – еще хуже будет. Ведь просил же никому не звонить, отключить телефон! Ладно, приеду, заберу его!
«А у нее его и так нету…» – удовлетворенно подумала Лола, отключая связь.
Очень ей не понравился этот разговор. То есть монолог Алениного мужа, поскольку она в ответ ничего не сказала. Да он и не ждал никакого ответа.
И снова Лола призадумалась. За все утро она выяснила только, что Алена находится в частной клинике и что врач запретил посещения, поскольку ей нужен полный покой. Но состояние ее неплохое, видимо, нет никакой травмы черепа, как сболтнул домработнице муж. То есть он определил Алену в клинику, чтобы ее не достали дознаватели. Но ведь на самом деле Лола вовсе не собирается подавать на нее в суд! И машина ее в аварии почти не пострадала, страховка все покроет, и на лице никаких царапин нету.