Приманка для хищника
Шрифт:
— Так, значит, у тебя в квартире Элвис. Он нагадил на пол, а потом вырубился на твоей постели.
— Ну да, — Ник засунула в рот печенье. — Но он исправится после курса дрессировки.
Так вот зачем приехал Джеми! Видимо, хочет сообщить, что люди в белых халатах уже на подходе!
Я многозначительно посмотрела на него, попытавшись просигнализировать «На помощь, она становится буйной», но он только рассмеялся в ответ.
Они оба сошли с ума или напились, хотя на столе нет никаких подозрительных бутылок,
— Пойду разбужу его. Хотя не уверена, что ему это понравится. Он совершенно выбился из сил, пытаясь сгрызть ноги Джеми, но ты должна его увидеть, он просто душка!
Ники скрылась в спальне и появилась, нежно улыбаясь, с чем-то маленьким, толстым и мохнатым. извивающимся в ее руках.
— Это Джеми его принес. Разве он не прелесть?
— Что это?
— То есть? Это собака, глупая, разве не ясно?
Это было скорее похоже на детеныша тюленя с челкой, из под которой вдруг выглянул огромный карий глаз. Оно было шоколадного цвета с ног до головы. Шоколадная шерстка, шоколадные глаза. По крайней мере, цвет хороший. Происхождение неопределенное. Огромный мокрый нос. Болтающиеся уши.
— Где ты это откопал?
— Боджер вступил в греховную связь с соседским Лабрадором голубых кровей. — Джеми подошел и ткнул заснувшего щенка в нос.
Боджер — это сумасшедшая дворняга папы Джеми, смесь стаффордшира бог знает с кем. Звучит так же, как если бы деревенский дурачок переспал с принцессой Анной.
А нам досталось дитя этой любви.
— Сын Боджера… — Я вздохнула. — Ники, надеюсь, ты понимаешь, с кем связываешься?
— Да, он уже залез в холодильник, описал все цветы и изгрыз одеяло. — Ники по-прежнему улыбалась. — Думаю, мне предстоит одна грязная работенка. Бесплатная пара резиновых перчаток к нему не прилагается? Я так и знала.
Она ушла бороться с благоухающей кучей, а я гневно уставилась на Джеми.
—С какой стати ты притащил Ники собаку?
Он задумчиво почесал кончик носа, эту привычку он, видимо, приобрел в медицинском институте, чтобы выглядеть умнее, — как будто он обдумывает ответ.
— Ну, я волновался за нее, она вела себя ненормально. Все эти бесконечные мужчины… это так не похоже на Ники.
— И ты решил, что собака спасет положение?
— Ей нужно было какое-то лекарство, чтобы пережить все это.
— А ты что, не мог просто выписать ей рецепт на какие-нибудь веселящие таблетки, что-то такое, что она могла просто принимать пару месяцев? А не то, с чем ей придется жить следующие лет пятнадцать.
— Не могу поверить, что это говоришь ты.
— Ты прекрасно знаешь, что насчет таблеток я шучу, но собака — это уже слишком, честно.
— Ей нужно любить кого-то.
— У нее есть друзья.
— Ну разумеется, и ты всегда будешь рядом, когда она захочет пообниматься.
— Да, я постараюсь.
—
— Я, конечно, не буду сидеть у нее на коленях и лизать ее в нос, стоит ей расплакаться. Зато я не нагажу на пол и не съем, одеяло. Я понимаю, Джей, ты хотел как лучше, но ей и так забот хватает. Ты отдаешь себе отчет, сколько внимания требует собака?
— В полной мере. И надеюсь, что он отнимет у нее столько времени, что думать о том, как с ней поступил этот гад, будет просто некогда. Можешь мне поверить, от этого будет больше пользы, чем вреда.
— Интересно, почему всякий раз. когда ты просишь меня поверить тебе, что-то мне подсказывает не делать этого?
Джеми пропустил мое замечание мимо ушей и потянулся за печеньем.
— Ей нужна любовь, — пробормотал он с набитым ртом. — И лучше пусть она получит ее в лице Элвиса, чем в виде случайных связей, которыми она пытается доказать, что по-прежнему нравится мужчинам.
— Я думала, ты терапевт, а не психиатр.
— Скажи еще, что я не прав.
— Не могу. — Я села рядом с ним и успела ухватить последнее печенье. — Ты прав, как всегда. Хотя не уверена, что собака — это лучшая рекомендация, которую ты мог ей дать.
— Если он не оправдает моих надежд, я заберу его, пусть терроризирует мою мачеху номер три, договорились?
— Это честно. Как поживает старый дракон?
— Как всегда, изрыгает пламя и ест девственниц на завтрак.
— Видно, годы смягчили ее.
В десять тридцать опять зазвонил телефон. Мы с Ники прекратили сражаться за последнюю ложку черешневого мороженого и посмотрели друг на друга.
— Ответь, — скорчила рожу Ники.
— Нет, а вдруг это Саймон.
— Наверняка это опять Ричард.
— Это просто смешно! Мы девушки. Мы должны отвечать на звонки, а не прятаться.
— Ну тогда что ж ты не отвечаешь? А если это Саймон, притворись мной.
— А почему бы не сделать наоборот?
— Потому что Саймон не видел тебя два года, и у него куда меньше оснований предполагать, что ты притворишься мной, чем у Ричарда, что я притворилась тобой.
Да, в этом явно была своя логика. В конце концов мы вспомнили, что живем в век современных технологий, и предоставили автоответчику делать грязную работу за нас.
Это была Люси.
— Привет, Ник! Привет, Белл! Это Люси. Слушайте, меня вызвали на работу — тут какой-то кризис с евро, который не может подождать до понедельника, и, похоже, я застряла тут надолго. Так что Аманда придет к вам завтра без меня. Я помню, что обещала прийти с ней, проложить дорогу, так сказать, но не волнуйтесь, девчонки, вам она понравится, заводная — не то слово. Скоро позвоню. Пока-а-а!
Заводная? Прекрасно. Почему-то у меня такое чувство, что нам понадобится нервно-паралитический газ, водомет и пластиковый щит.