Приманка для призраков
Шрифт:
— Мне нужна пара минут, чтобы подготовиться, — быстро сказал я, достав бумагу и положив её на капот машины. Всё происходило слишком хаотично, я буквально не успевал реагировать на довольно неожиданные действия этой троицы. Конечно, мне стоило начать рисовать гофу еще в машине, причем желательно на ходу, но это я начал понимать лишь сейчас, самым прозорливым, задним умом.
— За пару минут мы её уже прикончим, — фыркнул Макс. — А ты что, хочешь зарисовать момент нашего триумфа? Сейчас двадцать первый век, для этого давно придумали очень удобную
— Успокойся, бездарь, — осадил его Донни. — Это гофу — силопроводящая бумага с нанесенными на неё магическими рунами. В руках настоящего оммёдзи-медиума гофу могут творить чудеса.
— А он точно настоящий медиум? — скептически уточнил парень.
Мне очень хотелось показать ему неприличный жест, широко распространенный в обоих известных мне мирах, но вместо этого я лишь порезал подушечку пальца иглой, которая отныне всегда лежала в одном из карманов, и начал вырисовывать руну «Духовного Удара». На самом деле руны гофу едва ли напоминали те штуки из нескольких линий, что рисовали славяне, или чуть более сложные китайские иероглифы. Все было гораздо, гораздо объемнее, и подчинялось определенным логическим и математическим правилам: расстояния между линиями, углы, даже толщина. Я сам до сих пор не понимал, почему у меня так хорошо получалось запоминать и рисовать эти штуки. Никогда не отличался способностями к изобразительному искусству, а тут все шло как по маслу.
— Вот и проверим, — весело сказала Лора. — Если вдруг мы не справимся, то медиум придет к нам на помощь.
Похоже, мои рассказы о Прокаженной Гончей не вызвали у троицы настоящего страха. Я видел скорее охотничий азарт и любопытство, причем азарта было больше всего у девушки. Донни, как и в клинике, держался довольно уверенно, но слегка нервно, а вот Макс смотрел с одинаково брезгливым интересом как на гончую, так и на мои потуги нарисовать гофу. Хотя, разумеется, парень старался скрыть любопытство под маской высокомерия, но получалось у него не очень.
Очевидно, гончая тоже чувствовала полное отсутствие страха со стороны троицы, и поэтому не торопилась атаковать, настороженно глядя на них с полусогнутых лап. С моего места у капота машины происходящее смотрелось очень странно: три человека, один из которых держит в руках стальную бейсбольную биту, другой раздувает на ладони огненный шар, и третья просто насвистывает какую-то веселую мелодию, обходят полукругом плюгавенькую собачку. Этот «боевой отряд» был явно великоват для такого слабого противника.
Странно, но лично у меня мелкая опаленная собака совершенно не вызывала жалости. Веяло от неё чем-то невероятно злобным и опасным, хотя, возможно, это чувствовал только я. Сегодня все Существа вызвали у меня странные предчувствия, что-то вроде спонтанных приступов легкой эмпатии.
— Ох, такой бедный малыш, — наклонив голову на бок, сказала мягким голоском Лора. — А нам точно нужно его убивать? Он же, по сути, жертва бесчеловечных экспериментов.
Словно понимая её
— Не ведитесь, — сказал я, не прекращая рисовать руну. — Это опасная и злобная тварь.
Даже в моем мире подобных мелких и постоянно истово лающих собачек называли «сгустками ненависти», а гончая была именно такой на самом деле. Я чувствовал это даже спиной. И она чувствовала меня, явно стараясь любыми способами приблизиться ко мне на расстояние броска.
— Она с легкостью сделала дырку в потолке машины, — напомнил Донни. — Это совершенно точно не бедный беззащитный малыш.
— Ладно, ладно, — вздохнула Лора и повернулась к Максу. — Сожги его и поедем отсюда.
Макс вытянул перед собой руки, бормоча себе под нос, что он не нанимался ездить при Лоре в качестве ходячего огнемета. Мгновение, и из его ладоней в собаку выстрелила волна пламени, действительно сильно напоминающая действие ручного огнемета «Шмель».
Псина взвизгнула и попыталась увернуться, но неожиданно натолкнулась на что-то невидимое в воздухе и буквально распласталась на дороге. Её накрыло огнем. До меня донесся запах паленой шерсти, сдобренный басовитым визгом. Да, оказывается, бывает и такое.
Огонь опал, и перед нами предстала абсолютно лысая и покрытая черно-красной обгорелой корочкой собака. Но она всё ещё была жива и явно не собиралась сдаваться. Вновь раздался знакомый мне утробный рык, от которого завибрировала каждая нервная клеточка в моем теле, а заодно и стекла в машине, и маленькая гончая вдруг начала расти, словно воздушный шарик, надуваемый автоматическим насосом. Обгорелая корка лопалась, а на её месте образовывалось что-то вроде обсидианово-черной чешуи и появлялись острые роговые наросты. И расти эта тварь не прекращала даже когда превысила по размерам все известные мне породы собак.
— Кажется, у нас проблемы, — севшим голосом сказал Макс. — Лора, ты уверена, что правильно прочитала информацию? Это вот этот слоняра не представляет угрозы в прямом бою для воина? Ээ… Лора?
Мы все посмотрели на девушку, которая успела достать телефон и теперь с искренним любопытством снимала Проклятую Гончую.
— Что вы так на меня смотрите? — ничуть не смутившись, спросила она. — Это же интересно. Опубликовав такое видео у себя на странице, я мигом стану самой популярной девушкой на потоке.
— Ты и так самая популярная девушка на потоке, — недовольно заметил Макс. — А если ты мне сейчас не поможешь, то скоро станешь самой мертвой девушкой. Но с очень популярной могилкой на кладбище!
Прокаженная Гончая достигла размеров небольшого теленка и, наконец, перестала расти. Вот теперь её рык полностью совпадал с внешним видом. А потом эта туша, всё так же грозно рыча, понеслась прямо на меня. На остальных противников ей, похоже, было совершенно плевать.
— Не подпускай её к Роме! — крикнула брату Лора. — И дай нам хотя бы минуту на подготовку.